Владенья наши царственно-богаты,Их красоты не рассказать стиху:В них ручейки, деревья, поле, скатыИ вишни прошлогодние во мху.Мы обе — феи, добрые соседки,Владенья наши делит темный лес.Лежим в траве и смотрим, как сквозь веткиБелеет облачко в выси небес.Мы обе — феи, но большие (странно!)Двух диких девочек лишь видят в нас.Что ясно нам — для них совсем туманно:Как и на все — на фею нужен глаз!Нам хорошо. Пока еще в постелиВсе старшие, и воздух летний свеж,Бежим к себе. Деревья нам качели.Беги, танцуй, сражайся, палки режь!..Но день прошел, и снова феи — дети,Которых ждут и шаг которых тих…Ах, этот мир и счастье быть на светеЕще невзрослый передаст ли стих?
Отъезд
Повсюду листья желтые, водаПрозрачно-синяя. Повсюду осень, осень!Мы уезжаем. Боже, как всегдаОтъезд сердцам желанен и несносен!Чуть вдалеке раздастся стук колес, —Четыре вздрогнут детские фигуры.Глаза Марилэ не глядят от слез,Вздыхает Карл, как заговорщик, хмурый.Мы к маме жмемся: «Ну зачем отъезд?Здесь хорошо!» — «Ах, дети, вздохи лишни».Прощайте, луг и придорожный крест,Дорога в Хорбен… Вы, прощайте, вишни,Что рвали мы в саду, и сеновал,Где мы, от всех укрывшись, их съедали…(Какой-то крик… Кто звал? Никто не звал!)И вы, Шварцвальда золотые дали!Марилэ пишет мне стишок в альбом,Глаза в слезах, а буквы кривы-кривы!Хлопочет мама; в платье голубомМелькает Ася с Карлом там, у ивы.О, на крыльце последний шепот наш!О, этот плач о промелькнувшем лете!Какой-то шум. Приехал экипаж.— «Скорей, скорей! Мы опоздаем, дети!»— «Марилэ, друг, пиши мне!» Ах, не то!Не это я сказать хочу! Но что же?— «Надень берет!» — «Не раскрывай пальто!»— «Садитесь, ну?» и папин голос строже.Букет сует нам Асин кавалер,Сует Марилэ плитку шоколада…Последний миг… — «Nun, kann es losgehn, Herr?»Погибло все. Нет, больше жить не надо!Мы ехали. Осенний вечер блек.Мы, как во сне, о чем-то говорили…Прощай, наш Карл, шварцвальдский паренек!Прощай, мой друг, шварцвальдская Марилэ!
