Читать «Император Юлиан» онлайн - страница 26

Внезапно епископ Георгий обернулся и снова наставил на меня палец.

- Гомойусия. Что это означает?

Я давно знал ответ на этот вопрос и отбарабанил,как попугай:

- Это значит, что Иисус подобносущен Богу Отцу.

- А что значит гомоусия?

- Что Иисус единосущен с Богом Отцом.

- В чем разница?

- В первом случае Бог создал Иисуса еще до сотворения мира. На нем почиет благодать, но по природе своей он не сын Божий.

- Почему?

- Потому что Бог, по определению, Един и на Никейском соборе покойный пресвитер Арий доказал, что богов не может быть много.

- Отлично. - Епископ Георгий несколько раз щелкнул пальцами, что, по-видимому, означало аплодисменты. - Ну, а во втором случае?

- Гомоусия - это пагубное учение… - Епископ Евсевий хорошо меня натаскал, - согласно которому Бог Отец, Бог Сын и Дух Святой - одно и то же.

- Чего не может быть!

- Чего не может быть, - послушно пробубнил я.

- Несмотря на события в Никее…

- Где в 325 году епископ Александрийский Афанасий…

- В то время всего лишь диакон…

- …выступил против моего родственника, епископа Евсевия и пресвитера Ария и принудил церковный собор принять свое учение о единстве Бога, Иисуса и Святого Духа.

Но битва далеко не закончена. С каждым годом мы набираем силу, и мудрый Август - наш единоверец, арианин. Два года назад в Антиохии мы, епископы Восточной Римской империи, собрались, дабы утвердить истинное вероучение, а в этом году мы соберемся вновь в Сардике, где с помощью государя истинно верующие раз и навсегда сокрушат лжеучение Афанасия. Сын мой, ты обязан стать священником. На тебе лежит печать избрания. Завтра же я пришлю к тебе одного из моих диаконов. Он будет учить тебя богословию - Галла, впрочем, тоже.

- Но я же хочу быть воином, - встревожился Галл.

- Благочестивый воин в бою стоит дюжины, - не раздумывая, ответил епископ Георгий, - и вообще, Закон Божий тебе не повредит.

И любопытно, что как раз Галл и сделался ярым галилеянином, а я, как известно всему миру, вернулся к старой вере.

Но тогда я мало что смыслил в философии. Я изучал то, что прикажут, и мой наставник-диакон не мог на меня нарадоваться.

- У тебя редкий дар анализа, - заявил он однажды, когда мы с ним разбирали двадцать пятый стих четырнадцатой главы Евангелия от Иоанна - тот самый, на котором ариане основываются в борьбе против никейцев. - Не сомневаюсь, тебя ждет блестящее будущее.

- Я стану епископом?

- Епископом - само собой, ты же член императорской фамилии. Но есть на свете нечто более завидное, чем епископский сан.

Участь мученика?

Да, мученика и святого. Тебе явно на роду начертано стать им.

По правде говоря, эта грубая лесть распалила мое мальчишеское честолюбие, и я в течение нескольких месяцев воображал, будто предназначен для великой цели спасения мира от ереси. Что ж, так оно в некотором смысле и произошло, но не к радости, а к ужасу наставников моих детских лет.