Читать «Мишахерезада» онлайн - страница 85

На Рассохе были постоянные стычки. В большой непритертой компании народ агрессивен. Смирнейший из людей, тощий и длинный щербатый колхозник Толя при всех пообещал залупистому крепышу Коту: «Еще приебешься — голову «Дружбой» отпилю. Я десятку лес валил, еще могу повалить». Кот посмотрел и стал обходить его за пять метров.

Здоровый лоб Валентинов, сто девяносто в длину и в окружности, повадился травить Петю-очкарика. Петя мелкий, и вообще бывший бухгалтер.

— Вот ты уедешь, а он — останется, — сказал Цалагов.

— Почему?

— Видел я разных людей… — неопределенно пояснил Цалагов.

В результате Валентинову с грыжей вызывали санрейс и отправили в Норильск, а Петя нормально заработал за сезон и остался.

Первым стрелком участка был Коля-большой. Коля вальяжно соблюдал свой аристократизм, в работах не участвовал, валялся с ружьем под рукой — для понта. Кинут в воздух у него за спиной бутылку и крикнут: «Колян, бутылка!» Он успевает повернуться и с одной руки разнести бутылку. У него была хорошая гэдээровская вертикалка с эжектором.

Били мы с Валеркой яму под бутор. Метр оттаявшей земли, потом полметра оттаивающей под воздухом грязи. Стоишь резиновыми сапогами на вечной мерзлоте. Потом яма заполнится оленьими потрохами, тогда засыплем. Кидаем совками грязь, а в воздухе осколки стекла брызнули.

— Урод, — сказал Валерка, вылез и принес чью-то старую тулку и две бутылки.

— Кидай обе сразу, только повыше, — велел он мне, и разбил обе бутылки почти дуплетом.

— Ничо трудного, — сказал он.

Я снимал дерн под расширение ямы. Дерн толщиной на штык лопаты, плотный и переплетенный. Его вырубаешь квадратами и вынимаешь, потом копать легко.

— Всегда ты, Миша, найдешь себе самую легкую работу, — поддел Валерка и курил, пока я дернил. Потом докурил и сделал три четверти работы.

Банька

Гигиена — это свято. Хотя условия не всегда.

Скажем, туалет. Яму сделали, загородочка: культурно. Но мошка́ совершенно отравляет процедуру. Интимные действия превращаются в ускоренное кино. Скачешь вприсядку и суетишься руками между ног, оберегая смысл жизни. Потом мчишься в бало́к и еще долго давишь и вытаскиваешь, пытаясь заглянуть.

Или мытье. Вроде и не пачкаешься. А прилетели вертолетчики вывозить туши — бог мой: благовония утюга, парфюма и свежести. А они:

— Неслабо у вас воняет, вы как вообще здесь?

Так что иногда, если жертв на горизонте не видно, можно прыгнуть в лодку и помчаться на Рассоху — в баньку. Там она всегда в полуготовности. Лучше приезжать к послеобеду: повар у Цалагова классный, и всегда остается на возможных гостей.

Поздоровались, пожали руки, перекурили впечатления у кого как охота идет, посплетничали об отсутствующих. Продраились в баньке горячей водой. Выпили под обед по сто двадцать пять граммов — это Цалагов норму установил, он так и делит: бутылку на четверых. И поехали восвояси.

— Вы там найдете ехать куда? — напутствовал Цалагов. — Ночь если чего, осторожней.

У Цалагова в прошлом году брат утонул. В ветер поехал и утонул.