Читать «Больше чем счастье» онлайн - страница 30

Вскоре на лестнице послышались их шаги, затем Чарльз пожелал Ните доброй ночи, и Мелли попробовала поглубже вздохнуть, чтобы успокоиться.

Войдя и плотно прикрыв за собой дверь, Чарльз приблизился к ней и встал напротив. Несколько мгновений он молча неподвижно смотрел на нее и наконец ровным голосом произнес:

— Выходит, что я оказался куда большим идиотом, чем думал!

— Большим… — Она нахмурилась, ничего не понимая.

— Я, конечно, догадывался… давай уж начистоту, ладно? Я подозревал, что твой приезд в Довиль не связан с одним лишь желанием побывать на могиле деда. Понимал, что жизнь дома делается все несноснее. Догадывался, что ты используешь меня, чтобы иметь повод сбежать оттуда. Не навсегда, — продолжал он тем же ровным, но полным ненависти голосом, — конечно, не навсегда, скорее, чтобы обрести временное пристанище. Я даже готов был понять и простить, потому что ты мне нравилась.

— Неправда! К дому это не имело ни малейшего отношения!

— Неужели? Тогда остается поверить в Анитину историю.

— Нет! — Содрогаясь от его пренебрежительных слов, Мелли прошептала с болью в голосе: — А если ты считал, что я приехала, чтобы увидеть тебя, тогда почему…

— Почему я тебе не сказал? Повторяю, ты мне нравилась, мне было жаль тебя, может быть, я один в целом свете знал, каково тебе дома. Я допускал, что ты робеешь, не решаешься довериться мне. Я относился к тебе с уважением, а потому не нарушал правил придуманной тобой игры.

Чувствуя себя беспомощной, загнанной в ловушку, она смотрела на него будто завороженная. Может, она его совсем не знает? Куда подевались мягкость, обаяние? Жесткий, уверенный в себе, недобрый человек. Она впервые увидела его таким, каким его, вероятно, знали деловые партнеры. Перед ней был тот самый Чарльз, который сумел добиться многого в жизни. Чарльз, который все видел насквозь и не допускал просчетов.

— Ну, так где тут неправда?

— Нет, то есть да, в какой-то мере… Я… — Она запнулась, сознавая свое поражение.

— Да или нет, Мелли?

Изнемогая от усталости, она заглядывала ему в лицо, напрасно пытаясь разглядеть в нем хоть тень сострадания. Оно было нарочито бесстрастным, начисто лишенным выражения. Не суровое, не мягкое. Не злое, не доброе. Догадываясь о том, что наговорила ему Нита, она решилась ответить:

— Многое преувеличено, придумано, но в общем, — да, правда.

— Выходит, ты загнала меня в капкан? — произнес он все тем же ужасным, ровным голосом.

Если бы он сердился, кричал, было бы проще — они бы поссорились, объяснились, и тогда бы все могло встать на место. Но он говорил спокойно. Как всегда. Чарльз никогда не выходил из себя, во всяком случае, в ее присутствии.

— Нет, — возразила она, — я ничего не делала нарочно.