Читать «Поцелуй Большого Змея» онлайн - страница 141

Подлетая к песчаной линии, где нас поджидали Кифа и Шали, я выставил правую ногу и опустил конец мокроступа в воду. Мои ноги тут же обдало брызгами, но скорость резко снизилась и перед самой кромкой берега я замер, приветственно помахивая рукой друзьям.

Физиономия у Шали была невеселой, зато Кифа сиял, как бронзовый шлем легионера.

«Бедный Шали, – подумал я, – наверняка, боль безжалостно терзает его плечо».

– А теперь повернись, – раздался голос учителя Еноха, – спокойно, без фокусов дойди до входа в бухту и – возвращайся. Но без дури, Шуа, не дай чувствам увлечь тебя.

– Хорошо, учитель Енох, я сам не знаю, что на меня нашло.

– Желтая линия, – улыбнулся Енох, спрыгивая в воду, доходившую ему до колен. – Она пьянит, как шейхар, медовый напиток. Особенно в первый раз. Все нормально, Шуа, все идет своим чередом.

Ох, как он меня успокоил. Обрадованный, я решил повторить его поворот волчком и лихо ударил правым мокроступом о поверхность воды. Раздался треск, мокроступ провалился сквозь водную гладь, а я, не удержав равновесия, слетел с желтой линии и бултыхнулся лицом в горячую воду. От неожиданности я не успел плотно закрыть глаза, тысячи раскаленных иголок тут же забрались под веки и принялись безжалостно жалить и щипать. Вскочив на ноги, я схватился обеими руками за глаза. О, Свет, как мне было больно!

– Кифа, – донесся сквозь пелену боли голос Еноха, – отведи Шуа к источнику.

– Быстрей, быстрей, Шуа, – Кифа подхватил меня под руку и потащил из воды. – Если глаза воспалятся, ты несколько часов будешь почти слепым.

Мы вышли из моря и быстро двинулись по песку. Каждый камешек, каждый кристаллик соли остро впивался в голые подошвы ног. В Эфрате я все лето бегал босиком, и кожа на ступнях становилась твердой, точно кора дерева. За месяцы, проведенные в чистоте и прохладе кумранских подземелий, мои ноги изнежились, и обыкновенная прогулка по песку превратилась почти в пытку.

Я попытался, превозмогая боль, открыть глаза и не узнал окружающий меня мир. Пепельная тень притушила блеск моря, горящие под солнцем фиолетовые горы казались серыми, а вместо товарищей я различал лишь неясные силуэты.

– Не открывай глаза, – сердито приказал Кифа. – Лучше вспомни, сколько раз Енох просил тебя беречься. А ты резвился, как мальчишка, и вот результат.

Песок кончился, мы пошли по камням, и скоро мои ноги пронизал ледяной холод «нашей» воды.

– Умывайся, – сказал Кифа, отпуская мою руку.

Я опустился на колени прямо посредине мраморного ложа ручья и стал промывать глаза. Каждая капля воды приносила облегчение. Я наслаждался холодом, столь приятным посреди бушующего зноя, поливал шею, плечи, грудь, студеные струйки скользили по животу, вдоль позвоночника. Потихоньку приоткрыв глаза, я увидел, что пепельная тень исчезла – краски полдня вернулись на свои места.

Вода перестала обжигать, мое тело привыкло к холоду, и тогда, позабыв обо всем на свете, я набрал полную грудь воздуха и окунул голову в поток. Не успел лоб прикоснуться ко дну, как в моих ушах раздалось уже знакомое шипение: