Читать «Страницы моей жизни» онлайн - страница 159

Анна Александровна Вырубова

№ 16. (Написано по-русски)

2/15 марта 1918 года

Милое, родное мое дитя! Как тебя за все благодарить, спасибо большое, нежное от Папы, Мамы и деток. Балуешь ужасно всеми гостинцами и дорогими письмами. Волновалась, что долго ничего не получала, слухи были, что ты уехала. Не могу писать, как хотелось бы… боюсь писать, как ты, по-английски, если попадут в другие руки — ничего плохого не пишу. Спасибо за мои чудные духи, образки, книги! Все дорого. Ек. Вик. большое спасибо, еще не видали, что прислала, все понемногу. В шутку называю: контрабандой. Радость моя, только берегись… спасибо, что известье дала… скользко ходить, иногда хочешь другу дорогу прочистить в снегу и не замечаешь, что стало более скользко без снега. Твоим дорогим хорошо живется, она стала хозяйкой, с Жиликом сидят над счетами, все ладно, новая работа, практичная. Спасибо за работы, шоколад — все еще увидим. Погода чудная, весенняя, они даже загорели, теперь 20 гр. (17 на солнце). Два раза сидела на балконе, а то на дворе (когда небольшой мороз). Здоровье хорошо было все время, неделя, что опять сердце беспокоит и болит. Я очень мучаюсь…

Боже, как Родина страдает! Знаешь, я гораздо сильнее и нежнее тебя ее люблю… Бедная Родина, измучили изнутри, а немцы искалечили снаружи, отняли громадный кусок, как во времена Алексея Михайловича, и без боя, во времена революции. Если они будут делать порядок в нашей стране, что может быть обиднее и унизительнее, чем быть обязанным врагу — Боже спаси. Только они не смели бы разговаривать с Папой и Мамой.

Надеемся говеть на будущей неделе, если позволят в церковь идти. Не были с 6 января, может быть, теперь удастся — так сильно в церковь тянет. Буду с четками так молиться, как ты пишешь… Бедную маму твою целую…

Хорошо, что ты вещи из лазарета взяла. Много доброго Г. С. Боже, какие у вас там переживания, и нам тут хорошо живется. Получила чудное письмо от Зины. Полным ходом нарисовала тебе 2 молитвы, очень торопилась, извиняюсь, что неважно. Только что узнали, что «Mischa» уехал! Николай Михайлович — еврей: это он сказал, что ты знакома с большевиками! Не могу больше писать: сердцем, душой молитвенно всегда с тобою. Господь тебя хранит. Всем вообще спасибо… Скоро весна на дворе и в сердцах ликование. Крестный путь, а потом Христос воскрес! Год скоро, как расстались с тобой, но что время? Ничего, жизнь — суета, все готовимся в Царство Небесное. Тогда ничего страшного нет. Все можно у человека отнять, но душу никто не может, хотя диавол ловит человека на каждом шагу, хитрый он, но мы должны крепко бороться против него: он лучше нас знает наши слабости и пользуется этим. Но наше дело быть настороже и не спать, а воевать. Вся жизнь — борьба, а то не было бы подвига и награды. Ведь все испытания, Им посланные, попущенья — все к лучшему; везде видишь Его руку. Делают люди тебе зло? А ты принимай без ропота: Он и пошлет Ангела-хранителя, утешителя Своего. Никогда мы не одни, Он Вездесущий — Всезнающий — Сам любовь. Как же Ему не верить? Солнце ярко светит. Хотя мир грешит, тьма и зло царствуют, но солнце правды воссияет; только глаза открывать, двери души держать отпертыми, чтобы лучи того солнца в себя принимать. Ведь мы Его любим, дитя мое, и мы знаем, что «так и надо». Только потерпи еще, душка, и эти страдания пройдут, и мы забудем о муках, будет потом только за все благодарность. Школа великая. Господи, помоги тем, кто не вмещает любви Божией в ожесточенных сердцах, которые видят только все плохое и не стараются понять, что пройдет все это: не может быть иначе: Спаситель пришел, показал нам пример. Кто по Его пути, следом любви и страданья идет, понимает все величие Царства Небесного. — Не могу писать, не умею в словах высказать то, что душу наполняет, но ты, моя маленькая мученица, лучше меня все это понимаешь: ты уже дальше и выше по той лестнице ходишь… Живешь как будто тут и не тут, видишь другими глазами многое, и иногда трудно с людьми, хотя религиозными, но чего-то не хватает, — не то, что мы лучше, напротив, мы должны были бы быть более снисходительными к ним… Раздражаюсь все-таки еще. Это мой большой грех, невероятная глупость.

Тудельс меня иногда безумно раздражает, а это плохо и гадко: она не виновата, что такая. Мне стыдно перед Богом, но когда она не совсем правду говорит, а потом опять как пастырь проповедует. О! Я тоже слишком тебе знакомая, вспыльчивая. Нетрудно спокойно большие вещи переносить, но такие маленькие комары несносны. Хочу исправиться, стараюсь; и бывает долго хорошо, потом вдруг опять. Будем опять с другим батюшкой исповедоваться, второй в эти 7 месяцев. Прошу и у тебя прощения, моя радость; завтра прощальное воскресенье: прости за прошлое и молись за грешную твою старушку! Господь с тобой. Да утешить и подкрепит Он тебя и бедную маму. Вчера у нас была панихида 1-го марта, я молилась крепко за твоего отца. Был день смерти моего отца 26 лет, и сегодня милого раненого — лежал в Большом Дворце, светлый герой. Хочу согреть души, но те; кто есть около меня, не согреваю: не тянет меня к ним, и это плохо, мне холодно с ними, и это опять нехорошо. Горячий поцелуй.

Твоя