Читать «Королева Виктория» онлайн - страница 142

Джин Плейди

Конечно, в кухнях поднялся ропот и разговоры о немецком вмешательстве. Это проникло и в газеты. Там это получило название «Немецкое вторжение». Все это было очень неприятно. Альберт старался все улучшить — и не заслужил никаких похвал. Но больше всех разозлилась Лецен. Со своей критикой и предложениями улучшений Альберт вторгся в ее сферу.

— Я никогда не слышала, чтобы принцы ходили по кухням, — сказала она. — Это только могут делать люди, непривычные к жизни в королевских дворцах. Я, разумеется, защищала Альберта.

— Это все для нашего блага. Он думает о нашей безопасности… моей безопасности, Дэйзи, как ты этого не понимаешь.

— А вы считаете, что я не забочусь о вашей безопасности? Если бы это был настоящий убийца, а не мальчишка, я бы бросилась между вами, не колеблясь ни секунды.

— Я знаю. Но Альберт хочет, чтобы посторонние, случайные люди не могли проникать во дворец.

— До него все было в порядке.

— Но этот мальчик попал во дворец. Каким образом?

— Мальчишки могут забраться куда угодно.

— Если это могут сделать мальчишки, то это могут сделать и другие. Альберт прав. Охрана дворца должна быть более надежной. Люди распускаются, когда за ними не следят.

— Я следила…

Я печально посмотрела на нее. Я была более озабочена, чем она могла подумать, потому что я ясно видела, что конфликт между ней и Альбертом на этом не закончится.

Наступит день, когда мне придется выбирать между Лецен и Альбертом, и это будет выбор без выбора. Милая Лецен, спутница моего детства, которую я клялась любить вечно… Но это было до того, как в мою жизнь вошел Альберт.

Маленький Джонс с его приключением стал темой для газетных фельетонов. Но на самом деле его поступок имел далеко идущие последствия. Приближалось Рождество.

— Мы проведем его в Виндзоре, — сказал Альберт.

Мы будем праздновать его по-немецки, с елкой и подарками на столе. Этот обычай ввела мама, так что он был для меня не нов.

Альберт был счастлив. Он учредил во дворце новые правила. Он одержал несколько побед над Лецен, с чем ей волей-неволей пришлось примириться. Между ними сложился своего рода нейтралитет, о чем я решила не думать, пока мы празднуем Рождество в Виндзоре. Альберт и я выехали в карете, за нами следовал весь наш штат. Непосредственно за нами ехали наш ребенок с нянями и Лецен. Она уже смотрела на крошку Пусси как на свою собственность, к великому огорчению миссис Лилли, особы, которая за словом в карман не лезла. Миссис Саути была спокойна и миролюбива; она невозмутимо исполняла все предъявляемые ей требования, что для кормилицы, на мой взгляд, было очень правильно.

Мама должна была приехать к нам в Виндзор чуть позже. Лецен это тоже не нравилось. Она знала, что в конфликте с Альбертом мама — ее злейший враг. Альберт имел на меня большое влияние, и Лецен, конечно же, заметила, что мое отношение к маме изменилось. Более того, я начинала чувствовать себя виноватой, поскольку Альберт убеждал меня, что мое собственное поведение было небезупречно.

Альберт хотел, чтобы Рождество было семейным праздником с соблюдением всех немецких обычаев, которые, я должна признаться, мне очень нравились: прогулки пешие и верхом, пение, игра в шахматы, ложиться рано, вставать в шесть, когда было еще темно, наблюдать рассвет в лесу среди прекрасных деревьев.