Читать «Огненный пес» онлайн - страница 69

— У нашего господина добрые воспоминания о нас! Ведь он вовсе не из этих городских щеголей, он здешний с самого рождения!

Но мужчины, более скептичные по природе, тоже дрогнули.

— Он уважает нас, потому что знает, какие мы отличные хлебопашцы, — рассуждали степенные старые крестьяне, и все с ними соглашались.

Без всяких признаков усталости он объезжал поля, луга, яблоневые сады и виноградники, которые только что появились в этих краях; «как белка», забирался на чердаки, запускал руку в мешки с зерном, чтобы определить его качество, щупал мимоходом сено, бодро шлепал по влажной соломе и навозной жиже конюшен, похлопывал по крупам телок, останавливался и подолгу рассматривал быков, помещенных в отдельные, хотя и сильно поврежденные их рогами, стойла. Затем присаживался на минутку в кресло, в которое бывало всегда по приезде садился его дед: это был своего рода ритуал. Он задавал много вопросов, выяснял кучу всяких подробностей, и все только для того, чтобы освободить самого себя от необходимости отвечать на вопросы других. Иногда его просили о починке или расширении какого-нибудь строения, и таким смиренным тоном, словно речь шла о неслыханной милости, даже если обоснованность просьбы была очевидна. Он отвечал:

— Я обещаю вам, мои добрые друзья, подумать, что я могу сделать для вас.

Этот дипломатический прием ему подсказала «Мадам», и сделала это так мягко, что он не мог не воспользоваться этой ее подсказкой.

Иногда какая-нибудь фермерша, теребя края фартука, просила его отобедать. С открытым сердцем он принимал приглашение и отдавал честь застолью. Эта обильная пища наполняла его радостью жизни и восполняла чересчур утонченный стол Бопюи. Но что находил он в итоге у этих крестьян? Их пренебрежение к комфорту, молчаливость, жизнь, определяемую только временами года. Внутреннее убранство их домов напомнило ему Гурнаву. Здесь царила та же атмосфера. Массивная темная мебель мрачно громоздилась вдоль закопченных стен. Покрытые тяжелой драпировкой кровати располагались в глубине комнат. Стол с двумя скамейками по бокам, слегка протертый тряпкой, блестел пятнами от масла и соуса. Подобно алтарю, камин руководил судьбами дома. На нем обычно стояло распятие, и Христос с самшитового креста благословлял висящее на стене охотничье ружье, стоящие по полкам баночки с пряностями и подсвечник. В течение всего года в камине поддерживался огонь, ночью он тлел под слоем пепла, утром, разбуженный дуновением от входной двери и пробежками котенка, вновь разгорался. Без всякого стеснения входили куры, склевывали крошки на полу и убегали, кудахтая. В воздухе стоял запах мокрой золы, молока, испаряющихся соков и супов. Но если кто-нибудь хотел «проветрить» легкие, ему надо было лишь перешагнуть порог, и весь воздух мира, острый и живительный, ждал его за дверью. Животные соседствовали с людьми. Они хорошо понимали друг друга в силу того, что видели друг друга постоянно и постепенно становились друзьями. Человеческие голоса и смех перемешивались с мычанием и ревом под стук деревянных сабо. В холодные ночи люди и животные согревали друг друга своим теплом. Работая вместе с хозяевами во время пахоты и сенокоса, в период жатвы и молотьбы, огромные преданные волы сопровождали их еще на свадьбы, а когда они заканчивали свой земной путь, и на кладбище. Такой же важной поступью сменяли друг друга времена года. Белые облака напрасно заманивали жителей этой земли в страну грез. Нет, в этой жизни они признавали только то, что было реальностью — что можно было увидеть, услышать, ощутить…