Читать «Александр II. Жизнь и смерть» онлайн - страница 30

Самое смешное — слуху, видно, поверил и сам всеведающий глава Третьего отделения. И, как положено чиновнику в России во время государевой немилости, Бенкендорф тотчас «тяжело заболел». Общество злорадствовало.

И тогда... сам государь навестил «тяжело больного»! Тотчас в доме Бенкендорфа началось столпотворение. Все те, кто еще вчера радостно кляли графа, бросились засвидетельствовать свое участие. Сотни визитных карточек были оставлены в приемной.

На самом деле это был один из тестов государя — еще одна проверка общества на покорность. Бенкендорф, как и остальные министры, был всего лишь куклой в руках Николая I.

Но когда Бенкендорф умер, государь повелел сделать его бюст. И поставил в своем кабинете. Чтобы не забывали, как ценит государь свою полицию.

Николай относился к России, как учитель к вечно жаждущим нашкодить детям. Он был очень строг и заботился, чтобы дети не очень... взрослели. Так ими удобнее было управлять. Как говорил его министр просвещения Уваров: «Если я сумею продлить детство России еще на полстолетия, то буду считать миссию выполненной».

И император с удовлетворением мог подвести итог. «В России все молчит, ибо — благоденствует».

«Сначала мы судорожно рвались на свет. Но когда увидели, что с нами не шутят; что от нас требуют безмолвия и бездействия; что талант и ум осуждены в нас цепенеть и гноиться на дне души, ...что всякая светлая мысль является преступлением против общественного порядка, когда, одним словом, нам объявили, что люди образованные считаются в нашем обществе париями; что... солдатская дисциплина признается единственным началом, — тогда все юное поколение вдруг нравственно оскудело».

Так писал в своем знаменитом дневнике А. Никитенко. Умнейший критик, которому пришлось работать цензором, Никитенко не раз отправляли на гауптвахту за попытку, как он писал — «оказывать тайные услуги литературе». То бишь, за недостаточную бдительность.

Его дневник — красноречивый рассказ о том, как время Николая I убивало в человеке талант и энергию, заставляло понять, что «единственная мудрость у нас — это молчание и терпение».

ПРЕДТЕЧА БОЛЬШЕВИКОВ

Идею величия власти олицетворял сам облик императора. «Николай был красив, но красота его обдавала холодом; нет лица, которое бы так беспощадно обличало характер человека, как его лицо... Черты... выражали непреклонную волю и слабую мысль, больше жестокости, нежели чувственности..Но главное — глаза...» (Герцен)

Царственный взгляд Николая I, который до смерти не могли забыть его придворные. Беспощадный взгляд самодержца, которому тщетно пытался подражать наш герой — его сын. И император постоянно пробовал этот взгляд, «имевший свойство гремучей змеи — останавливать кровь в жилах...».

Не наделенный глубоким умом и образованием, отец Александра был наделен чудовищной волей и работоспособностью. В своем кабинете на первом этаже Зимнего дворца он работал до позднего вечера. Спал он здесь же по-спартански — на железной солдатской кровати, укрытый солдатской шинелью. И, засыпая в кабинете на своей походной постели, он видел мраморный лик верного пса Бенкендорфа.