Читать «ЛЮБИМАЯ БАЛЕРИНА» онлайн - страница 57

Когда они ушли, Люси взяла Пирза под руку.

– Просто дух захватывает! Годами ты в кордебалете и вдруг становишься ведущей. Я обязана своим успехом тебе, Пирз.

– Глупости, ты обязана им только себе и своему упорству! Беги переоденься и встретимся у выхода из театра. Поужинаем вместе.

После этой премьеры у Люси началась новая жизнь. К ее удивлению, Деннисон оказался прав, потому что после нескольких грандиозных скандалов Адана успокоилась, не желая подвергать опасности свое положение. Критики с восторгом приняли новый балет, но это была только Филадельфия. Как их примут в Нью-Йорке – в городе с самыми искушенными зрителями, которые часто отвергали даже признанных артистов?

Труппе Деннисона не стоило беспокоиться. Каждый известный критик нахваливал ее на все лады, и после премьеры залы были полны до отказа. Вначале они выступали в маленьком театре, потом в более крупном на Бродвее, где их также ждал успех. Самое пристальное внимание приковывала Люси, которую скоро заметила нью-йоркская публика, возвращавшаяся в театр вновь и вновь, чтобы увидеть балерину редкого лирического мастерства. «Она порхает по сцене, словно пушинка на летнем ветерке», – писал один критик.

Осень уступила место зиме, и деревья в Центральном парке Нью-Йорка побурели. Время и опыт придавали технике Люси все большее совершенство, и она ощутила полную свободу творческого самовыражения. Пирз был очень доволен своей ученицей и, наблюдая за ней во время репетиций, чувствовал гордость творца.

Заключительные гастроли состоялись в Вашингтоне. Как-то вечером, глядя из окна номера на огни американской столицы, Люси вдруг вспомнила о Джулиане. Прошло немало времени с тех пор, как он сказал, что его могут послать именно в этот город. Она порывисто схватила сумочку и перечитала последнее письмо адвоката Блакмира об Аманде.

«Ваша маленькая девочка чувствует себя отлично, и мне сообщили, что она учится ходить, начинает говорить и очень выросла». Какие холодные и формальные слова! А для Люси в них заключалось все, что ей не дано было увидеть и услышать: невнятный лепет, уступающий место попыткам осмысленной речи, первые спотыкающиеся шаги – этого ей никогда не вернуть.

А в нескольких кварталах от нее Джулиан читал о прибытии в город балета Деннисона.

Вернувшись в отель переодеться к ужину, он заметил огромные фотографии танцовщиков. С одной из них на него смотрела Люси, а надпись внизу гласила: «Люсинда Марлоу, балерина, которую с восторгом принимает Вашингтон». Сначала он не мог поверить, что это та самая женщина. Но не проходило и дня, чтобы Джулиан не натыкался в газетах на ее имя. «Премьера Марлоу», «Блестящая партия Авроры». И он подумал, что скажут его коллеги в посольстве, если узнают, что чопорный англичанин Джулиан Саммерфорд женат на этой великолепной балерине.

В Америке, где Кумб-Хаус казался совсем нереальным, Джулиан был свободен от всех оков своего прошлого, и его уверенность в том, что Люси и Беллами были любовниками, поколебалась. Вдали от влияния матери он сумел лучше понять поведение жены и, хотя не желал признать, что она была права, покинув его, все же осознал, что ее толкнули на этот шаг.