Читать «Последняя глава» онлайн - страница 237
Кнут Гамсун
В углу, в верхнем этаже, под крышею, показывается в окне одетый мужчина. Он смотрит вниз и, не раздумывая ни секунды, схватывается за водосточную трубу и начинает по ней спускаться. Лестница могла бы спасти его, но лестниц нет больше. Он спускается по трубе с крыши на крышу и приближается к земле. Когда огонь на втором этаже задерживает его, он, по-видимому, теряется; он повисает на руках и раздумывает, покинуть ли ему свою крышу. Вдруг он исчезает, огонь и дым скрыли его, и он оказался внизу на дворе. Расшиблен? Нет, не расшиблен, но он горит, катается по земле, срывает с себя платье и гасит его, шлепает шляпой и руками по своему телу и гасит, гасит…
Вот он встает. То Самоубийца.
Он спасся, когда, падая, оттолкнулся ногою от водосточной трубы; это бросило его наискосок на балкон следующего этажа, откуда он упал дальше, причем падение превратилось в падение в два приема, и напоследок он упал уже с небольшой высоты. Боявшийся жизни, Самоубийца рискнул спастись с такой высоты и сквозь море огня. Счастье, чудо!
Он силится пройти на веранду, но вынужден повернуть.
— Я запер ее там! — кричит он. — Вот, ключ, она не может выйти! Это в № 106.
— Где же № 106? Комната № 106 сгорела.
Ему не оказывают помощи, лестниц мало, нет стены, чтобы прислонить к ней лестницу, нет окна, ничего нет, только море огня. Он с воем выкликает свой номер, высоко держит обеими обожженными руками ключ и снова пытается пройти через веранду — но этого пути уже не существовало, то был костер…
Высоко в окнах верхнего этажа еще мелькали кое-где руки, пылающие женские волосы, потом видения эти исчезли.
Все и все исчезло.
Буря превратило все это в грандиозный пожар; огонь перешел с главного дома на флигеля, на хлебный амбар на сваях, на хлев: все эти пять строений со всем, что в них заключалось, были охвачены пламенем, за исключением дровяного сарая. Спасти ничего не удавалось: одно время инженер со своими рабочими бегали вокруг крыши одного из флигелей и пытались тушить огонь каждый раз, как загоралось; но когда буря начала перебрасывать туда горящие головни с главного здания, они вынуждены были отказаться от этого. Пришли также люди из села, но сделать ничего не могли, добрая воля людей была ни к чему. Все, что можно было сделать, было сделано: скотник вовремя угнал коров из хлева в лес. И доктор послал людей на село за повозками, чтобы увезти тех немногих, кто остался жив.
Четыре часа утра.
Буря улеглась. Дело свое она сделала; на пожарище тишина, раненые увезены, только двое из рабочих инженера часовыми ходят по двору. Из лесу доносится по временам жалобное мычание санаторских коров.
Место покинуто, полно мрака и дыма.
Вокруг на цыпочках бродит Самоубийца. Он не хотел отправиться с транспортом, он ходит взад и вперед перед фасадом, временами останавливается и бормочет что-то, смотрит в пространство на воображаемую стену, и опять ходит, все с ключем в руке — руке, окоченевшей вокруг куска железа. Стража желала бы, чтобы он ушел, и несколько раз пыталась спровадить его, но он не уходил.