Читать «Империя Зла» онлайн - страница 215

Когда их отодвинули, Бережанский с трудом повернул голову. Очки каким-то чудом держались на его испачканном в земле лице. Я поймал на себе его неверящий взгляд. Он просил хрипло:

– Ты... ты блефовал?

В голосе была надежда. Он предпочитал быть коварно обманутым, предпочел бы, чтобы я просто переиграл его, перехитрил, но страшился услышать правду. Но я редко вру, а без необходимости не вру вовсе.

– Я убил бы всю твою семью, – ответил я, он видел по моему лицу, что я говорю честно, – и сжег бы твой дом. А потом наплевал бы на могилы твоих родителей. А то и стер бы их с земли...

– Но ты же... ты же цивилизованный человек!

Я подтвердил с уверенностью:

– Да. Даже больше, чем ты думаешь.

– Как это?

– Старая цивилизация мертва. Мы расшвыриваем ее кривые обломки. Я росток – нового мира.

Я не сказал «культуры», сам все-таки большей частью из того, старого мира, не могу употреблять это слово всуе, когда в руке пистолет, тем более, что культурой называют и примитивные там-тамы дикарей, и грибковую плесень в пробирке...

Он простонал:

– Но... кровная месть?

Я улыбнулся ему, как акула улыбнулась бы карасю:

– А знаешь, кровная месть... в ней что-то есть.

Он прохрипел перехваченным горлом:

– Но даже в исламе... в исламе нет кровной мести!

Его подняли; двое по бокам, один держал за волосы, в еще двое тыкали ему в бока стволы автоматов, как он недавно – моей внучке.

– В русском исламе, – ответил я. – Есть. Или будет.

– Русском... – прохрипел он, – исламе?

Я объяснил, пророки становятся занудами, когда их ловят на этот крючок:

– Пока есть сунниты и шииты, а будут еще и... скажем, олегисты. Это так, по имени князя Олега. Нет, он не был, но как-то же надо назвать особую ветвь мусульманства – русский ислам? И примитивные законы предыдущего общества, за которые уцепятся... хоть гражданские, хоть моральные, у нас не действуют.

Один из десантников, веселый и жизнерадостный, дружески утешил:

– Да ты не ломай голову, дорогой! Долгого суда не будет. Тебя расстреляют либо сегодня к вечеру, либо, самое позднее, завтра утром. Зачем тебе знать про какой-то русский ислам?

Его вбросили головой вперед в заднюю дверь арестантской машины. Следом запрыгнули трое из десантуры, закрыли дверь. Я слышал, как щелкнул замок. Еще один из этих бронированных парней задвинул с этой стороны примитивный, но массивный железный засов, сел к шоферу, и машина умчалась.

В другую машину бравый Гергадзе усадил Анну с Дашенькой. С ними был рослый десантник, немолодой, с нарочито замедленными движениями и цепким взглядом. С ними сидела Стелла, все еще обнимала Анну, что-то нашептывала в ухо.

Я приблизился, во рту сухо, язык царапает горло, прохрипел:

– Езжайте домой...

– А ты? – спросила Анна.

– Ты же видишь... я должен понять, почему все так...

Стелла внимательно посмотрела в мое лицо, кивнула Анне и быстро выбралась из машины.

– Так нефутурологично, – добавила она с издевкой. – Так непредсказано!

Машина сорвалась с места, умчалась, унося Анну и Дашеньку. Десантники, обшарив дом и кухню, с чувством выполненного долга вскакивали в бронетранспортер. Георгадзе посмотрел на меня, на Стеллу, в глазах заблистали веселые искорки: