Читать «Иные песни» онлайн - страница 345

Тем временем, цветок замкнут уже настолько плотно, что короны кратистосов находят одна на другую, проникая в себя. Некоторые отступают, чтобы не сражаться один против другого. Курс «Мамеруты» был избран таким образом, чтобы пан Бербелек влетел в центр Арретосового Флота под антосом Госпожи.

Цветок захлопнулся так плотно, что пан Бербелек может невооруженным глазом видеть флот адинатосов, и он уже не представляется всего лишь волокнистым клубком теней на фоне звезд. С момента загорания Юпитера, пространство битвы залито шершавым, ржаво-кровавым сиянием; каждый объект обладает двумя формами: до-юпитерианской, в которой мерцает всеми оттенками багрянца; и после-юпитерианской, в которой плавится в темную массу без четких краев.

Пан Бербелек планирует в пасть карминового левиафана, левое крыло пламенно горит, правое крыло — в тени.

Флот Искривления в Форме Иллеи Коллотропийской проявляется в виде лавы геометрических китов, величиной в множество стадионов звездных рыб с округлыми челюстями из разогнанной ураноизы. Киты плюются из-под мозаичных жаберных щелей спиралями пыра, которые сжигают пикирующих на чудища гыппырои; рытеры же распарывают их брюха из магмы, делая разрезы в соответствии с параллельными эпициклами. Та же самая часть Искривленного Флота, когда проходила через антос Маузалемы, явился глазам экипажа «Мамеруты» хрустальным лесом-городом со структурой, соответствующей капиллярным линиям Маузалемы. А перед тем это был рой космических ифритов. Еще ранее — его вообще нельзя было описать.

Двадцать, восемнадцать, семнадцать стадионов, воронка звездно-рыбьей пасти нарастает перед паном Бербелеком. Понятное дело, что это всего лишь поверхность Искривления, так выглядит то, что вообще выглядит. Но пану Бербелеку необходимо добраться до самой средины. Здесь Госпожа проникла глубже всего, здесь Всадники Огня ударили самым широким клином. Убитые адинатосы (и вообще, адинатосы ли это? Может, их корабли? Были ли они убиты или только выпихнуты из агрессивной морфы?) спадают с юпитерианских эпициклов в нижние сферы. Пан Бербелек пролетает мимо тромбов подвергнутой пытке Материи, ни живой, ни неживой, ни человеческой ни нечеловеческой. А вот от гыппырои он не найдет даже трупов, убитые рытеры пыра моментально сгорают, превращаясь в облака пепла. Пан Бербелек размышляет над тем, какие из бесчисленных, секундных вспышек, пронзающих точками темноту высокого неба, означают смерть Всадника. От рытеров остаются черные крылья, тут же подхвачиваемые мчащимся этхером, и расстроенные, распадающиеся доспехи.

Один раз ему кажется, что сквозь грохот сражения и визг рассекаемой ураноизы слышит он крик гыппыреса, поворачивает голову в ту сторону — бескрылый язык пламени в форме человека спадает в Сколиозу — тррреск! — ближайший пыровник прожигает черно-алое небо — когда темнота возвращается, пан Бербелек уже не уверен, видел ли он что-либо.