Читать «Бои местного значения» онлайн - страница 26

— Играй, чего же… — Шестаков вынул из «дегтярева» плоский кривой магазин, передернув затвор, вытряхнул на ладонь патрон. — Только осторожней, стекла стволом не повыбивайте.

Поехали дальше. Мело совсем уже свирепо, и дважды машина забуксовала в заносах. Но выбрались. Теперь Шестаков, заметив впереди опасное место, загодя переключался на вторую скорость и вел «эмку» на постоянных оборотах, стараясь без нужды не дергать руль.

— Доедем? — тихо спросила Зоя, повернувшись к мужу.

— Должны. Бензина еще полбака, не считая, что в канистре, машина вроде надежная. Уже двадцать километров никого не встретили. Правда, скоро рискнуть придется. Через Осташков я не поеду, там тупик, дорога кончается, если на глаза кому попадемся, нас легко вычислят…

— А как же?

— Есть идея…

Идея была и вправду рискованная, Шестаков обдумывал ее уже второй час и понимал, что иного выхода просто нет. Ну а если что — смерть будет быстрая и легкая.

Через полчаса мучительно медленной езды вдоль берега совсем здесь узкой, ничуть не похожей на великую русскую реку Волги машина остановилась на краю пологого спуска. Впереди, сколько мог захватить глаз сквозь крутящуюся снежную пелену, простиралась гладкая, как бильярдный стол, равнина.

Селигер. Длинный и узкий его рукав, тянущийся отсюда до самого Осташкова и дальше выводящий на озерный простор.

Шестаков спустился на лед, присыпанный сверху тонким слоем жесткого снега. Прихваченной из машины монтировкой долго долбил звонкий синеватый панцирь озера. Углубился сантиметров на двадцать, но на близкую воду не было и намека. Хорошо.

Морозы держались с начала декабря, можно было надеяться, что ледяной покров достигает и полуметра, и больше. Машину выдержит, главная опасность — случайная полынья. Теплые ключи на дне или еще что-то…

Снова вспомнился Кронштадт. Там даже в марте лед пробивало только разрывами тяжелых снарядов линкоров и крепости, трехдюймовые рикошетировали.

А в финскую войну, кажется, на лед карельских озер бомбардировщики спокойно садились.

«Что вдруг за финская война?» — удивился он неожиданной мысли.

Шестаков совершенно точно знал, что никакой такой финской войны, кроме разве кампании 1809 года, не было и быть не могло, но одновременно отчетливо представлял, что вроде бы была и даже какие-то подробности вот-вот удастся вспомнить.

Но они пока ускользали, как воспоминание о недавнем сне.

Одним словом — шансы есть, и неплохие. Главное, под прикрытием пурги можно проскочить незамеченными мимо города, и, значит, никому в голову не придет искать их здесь.

Если машина замечена в Торжке, скорее всего чекисты будут искать вдоль трассы Новгород — Ленинград, а если они попались кому-то на глаза в Кувшинове, то логично будет предположить, что беглецы двинулись в сторону Ржева и Великих Лук.

То есть в любом случае вывод очевиден — беглый нарком пробивается к границам: финской, эстонской, латвийской. Там и будут караулить и искать. А где же еще?

Жене он ничего не сказал. В географии и топографии она все равно не разбирается и не сообразит, где едут. Ну а если не повезет — машина уйдет на дно в доли секунды. И ахнуть не успеешь. Как утонул в полынье между Ленинградом и Кронштадтом вице-адмирал Дрозд.