Читать «Боги выбирают сильных» онлайн - страница 73

Вдруг появляется златая колесница, влекомая крылатыми драконами; обманутые в ужасе, а торжествующая дочь Ээта уносится в грядущее…

На этом спектакль завершился; зрители наградили его овацией, а София молвила подруге:

— Ты слышишь, сколь щедры рукоплескания? Это от страха перед силой. Однако ни одна из этих слабых женщин не признается перед публикой в своем страхе. Вглядись, кто громче хлопает — кто больше испугался крови! Они увидели могущество и кровь; без крови невозможно проникнуться величием могущества. Внушивши страх, ты обратишь его в любовь. Запомни это, дорогая.

Актеры вышли снова, чтобы поклониться публике. Среди них не было одного, того самого, кому досталась роль Пелия-царя.

— А почему не вышел Пелий? — спросила Медея Тамина.

София с напускным удивлением воззрилась на подругу.

— Неужто ты не поняла, что сталось с ним? Как может выйти он оттуда, откуда нет возврата смертным?!

Медея почувствовала стесняющий члены холод, словно слова подруги веяли дыханием студеной северной зимы.

— Постой… Нет, нет! Не хочешь же сказать ты…

София измерила Медею насмешливым взглядом.

— Ну до чего ты недогадлива бываешь! Роль Пелия сыграл мой старый раб; я обещала подарить ему свободу, если он будет стараться. Он старался, и я сдержала слово. А ты подумала, галлюцинации?

— А Эсон? — прошептала Медея. — Эсон-то жив!

— Жив, разумеется, — кивнула София. — Он жив, бесспорно, ибо он символизирует Илифию, которую тебе освоить предстоит!

Пока Медея размышляла над этими словами, София взяла фиал с вином и встала с места. Ее увидели, и воцарилась тишина. Она сказала:

— Я поднимаю свой фиал за женщину, которая прекрасна, как истинная внучка солнцемогучего Гелиоса, стойка, как дочь сурового Ээта, изобретательна, как племянница сладкоречивой Цирцеи, сведуща в тайных искусствах, как жрица Гекаты, верна любви и дружбе, как супруга бесстрашного Ясона. Сердце этой женщины открыто стрелам Купидона. Она пленительна, опасна и добра: пленительна для ищущих любовь, опасна для коварных, добра для добрых к ней. Она моя подруга, и я люблю ее; учтите это и не обижайте!

Вслед за Софией именинницу взялись поздравлять гости; затем, когда торжественные речи отзвучали, хозяйка объявила:

— Прошу, поспешите в каюты, отведенные для каждого из вас, и облачитесь для ночного бала; он начнется через полчаса.

Явились слуги, чтобы сопроводить гостей в каюты. София увлекла Медею за собой, говоря при этом:

— Готова спорить, едва ли половина наших гостей придут на бал, остальные настолько захмелели от вина и яств, что будут отсыпаться до утра; с них хватит впечатлений. Но мы с тобой должны явиться во всем блеске! Ты не устала, нет?

Медея решительно помотала головой; по правде сказать, она и сама не ведала, устала или нет.

В опочивальне Софии их уже ждали девушки. То были не служанки, а рабыни: у каждой вокруг шеи змеился металлический торквес с выгравированными на нем именем и титулом владелицы. Впрочем, если судить по внешнему виду юниц, во власти Софии Юстины им жилось навряд ли хуже, нежели большинству их ровесниц, у которых такого торквеса не было.