Читать «Побег из Бухенвальда» онлайн - страница 110

Прошло еще 12 лет. Этот же сын, который назвал себя честным человеком, приносит мне газету и показывает:

«Отец, читай, вот статья за голод 33 года. Здесь написано:

«Враги народа устроили голод в 33 году». Но подробностей в статье не было, что же это за враги, с какой планеты они свалились на наши головы? Кто им дал такую власть — уничтожать целые села, так и не хватило мужества автору этой статьи назвать их имена, а может, не имел права?

Как быстро я поднялся по положению в армии, так же быстро я покатился вниз — перевели в стрелковую роту рядовым солдатом.

Я христианин

Прошел год службы в Армии. Солдат из нашего полка, в том числе и меня, отправили в срочную командировку в Москву на строительство аэропорта Шереметьево. В своем полку я был писарем и здесь снова попал в писари. На строительные работы не ходил, хватало дел и в казарме — одни бригады приезжают, другие уезжают.

Я обязан был выписывать продовольственные карточки, ставить вновь прибывших на военный учет. В январе 1947 года пришел приказ всех солдат из ВВС (Военно-воздушные Силы) направить в свою часть. Работы прибавилось. Приближались выборы в Верховный Совет. Все солдаты должны были голосовать по месту прохождения службы, но так как нам срочно надо было уезжать, мы должны были иметь открепительные талоны на право голосования. Просидел всю ночь над этими талонами.

Утром дали команду готовиться к отправке на вокзал, а у меня с открепительными непорядок, задержал начальник штаба — нужна была его подпись и печать. Принес ему на подпись целую гору этих открепительных, которые после подписи солдатам надо раздать. Времени в обрез. Говорит, раздашь в поезде. Он стал подписывать бумаги, а я ставил печати. Я, конечно, усердный работник — положил тетрадь и штампую, где открепительные листы, а где и просто чистые. Сильно не злоупотреблял, но на пяти чистых листах печать стояла. В поезде я раздал солдатам справки на право голосования, а лучших друзей, но только не из нашего полка, наградил неиспользованным отпуском. Написал и себе: «За особо выдающиеся заслуги при выполнении военных обязанностей, награжден отпуском на 10 дней, без учета времени в пути. Ввиду сложившихся обстоятельств, отпуск не использован. Администрация Воинской части просит предоставить отпуск по месту прохождения службы».

В конце была печать, которую я поставил раньше и ниже сам расписался.

Так в мае я получил «неиспользованный» отпуск.

Прошло шесть лет, как меня провожали на станцию всей деревней. А теперь иду один, а вернее бегу или лечу пять километров со станции домой, а душа поет: «Бежал бродяга с Сахалина, звериной узкою тропой». Был полдень, от волнения, казалось, сердце вырвется из груди.

Наконец появилась крайняя хата. По письмам я знал, что это наша. Отцовской уже не было, сгорела во время войны, а эту даже хатой трудно назвать — просто «курень» какой-то. Постучал в дверь. Тихо. Тут прибежала девочка лет девяти-десяти и снова убежала куда-то. Я сел на крылечко. Немного погодя услышал разговор: