Читать «Агент силовой разведки» онлайн - страница 86
Михаил Нестеров
– Забыл спросить: почему ты обедаешь здесь, а не в отеле?
– Загулялась. Проголодалась. Лень было возвращаться в отель.
– Ясно. – Мартьянов вернулся к главной теме: – Так кто же вышел с тобой на связь?
– Виктор Лугано, конечно.
Мартьянов совершил ошибку, решив отхлебнуть горячий кофе. Рука его дрогнула, он обжег губы и плеснул на дорогую рубашку.
Прошло не меньше минуты, прежде чем Вадим жестко потребовал:
– Рассказывай все по порядку. И не вздумай вилять хвостом, Габи. Иначе тебя в Польше у трапа будут встречать парни из вашей госбезопасности.
Габриэла долго настраивалась, оскорбленная тоном Мартьянова. Рассказ ее со всеми подробностями занял не меньше получаса. За это время она выпила стакан вина, даже не оценив его вкуса. Чего нельзя было сказать о Вадиме Мартьянове. К концу рассказа он заметно оживился: Лугано не имел ни малейшего представления о том, что на самом деле произошло в январе 1992 года. Зато сам Мартьянов читал, что называется, с листа. Лугано бескорыстно подчищает за военной разведкой – это раз, второе – спасает свою шкуру. При определенных обстоятельствах его могли убрать российские спецслужбы – как исполнителя теракта, чтобы избежать «эскалации польско-российского противостояния». Положение у него аховое, сказала Габриэла. И с этим не поспоришь. Мартьянов мог разделаться с Лугано, слив на него информацию в СМИ. Эта мера не требовала скоропалительного решения. Тут нужно было пораскинуть мозгами. Главное, Лугано не представлял угрозы Мартьянову. Он не опасен, пока уверен в том, что из семерых агентов выжил он один.
Настроение у Вадима поднялось на рекордный уровень. Он собирался сделать Габи отличный подарок, от которого она вряд ли откажется.
– Неделю отдохни здесь, Габи, а потом я приеду за тобой. Десять, двадцать, тридцать дней, сколько захочешь – поживешь у меня. В доме на берегу моря.
– Ловлю на слове, – повеселела Склодовская. – Я сама себе хозяйка и смогу выкроить для отдыха две-три недели.
Даже открытых источников информации Лугано хватило, чтобы удостовериться: в последнее время на мировом черном рынке искусств стали появляться предметы из «Восточного фонда» – разумеется, из категории «навсегда утраченных ценностей». А в свободной продаже (это аукционы, проводимые крупнейшими торговыми домами на Востоке, в частности) время от времени появлялись вещи из противоположной, «чистой» категории. Часы, в том числе и карманные, изделия из серебра и золота и так далее.
В списке Мартьянова не было, к примеру, древнеегипетской пекторали – золото с бирюзой, лазуритом и сердоликом в технике клуазоне. Она стоила баснословных денег. Целое состояние. Плюс более ранняя пектораль из гробницы Сенусерта Третьего. Многие восточные миллионеры отдали бы за них половину своего состояния и часть души. И скорее всего так оно и случилось. Мартьянов продал пекторали людям, которые пошли на сделку со своей совестью, и получил первоначальный, он же баснословный, капитал для строительства новой жизни.
