Читать «Майор Пронин против врагов народа» онлайн - страница 45
Арсений Александрович Замостьянов
– Да, это входит в мои планы.
– Значит, послушать советский джаз вы сможете довольно скоро. Но, к сожалению, не в Москве. Готовьтесь пока к походу в оперетту. Правда, это будет не классическая оперетта… Не Штраус, не Кальман и не Легар…
– Советская? – У Малля загорелись глаза.
Пронин кивнул:
– Архисоветская. Исаак Дунаевский. «Вольный ветер». Про матросов.
– Это прекрасно, это просто прекрасно! Нас ждет незабываемый вечер… А что это за оперетта про матросов?
– Этого еще никто не знает, кроме самих создателей. Совсем новая оперетта, премьера. Специально для вас готовили, – с ехидцей добавил Пронин.
Малль нагнулся к Пронину и заговорщически прошептал:
– Скажите, а этого композитора, Дунаевского, зовут Исаак?
– Исаак, – подтвердил майор, – Исаак Осипович.
– То есть, Иосифович? Сын Иосифа?
– Похоже на то.
– Он еврей?
Пронин непонимающе уставился на дипломата.
Малль повторил свой вопрос:
– Ну да, он ведь еврей? По национальности?
– И что с того?
– И он учился в консерватории?
– Конечно.
– И лауреат?
– Лауреат всевозможных конкурсов.
– И премии от государства получает?
– Да. И еще звание народного артиста. И все его премьеры вызывают всеобщее восхищение. Отменные рецензии публикуются в столичной прессе. А также в провинциальной.
– Удивительно!
– А его песни во время войны помогали громить фашистов не хуже танков и пушек!
– Поразительно! У нас ходят кошмарные слухи о сталинском антисемитизме…
Пронин снова улыбнулся и тоже заговорщически прошептал светловолосому Маллю:
– Ну и пускай себе ходят. Нам-то с вами – что за дело?.. Или – все-таки да?
Собеседники переглянулись и расхохотались.
Вечером состоялся упоминавшийся выше разгром на Лубянке, откуда Пронин вернулся домой, наделенный чрезвычайными полномочиями. Он до утра анализировал слова и поведение Малля. Каждая мелочь могла стать решающей. Жесты, мимика, слова… Мысленное препарирование швейцарского дипломата, подозревавшегося в связях с фашистской организацией, закончилось в шесть часов утра, когда на улицах перестали шуршать метлами дворники и загремели бидонами молочницы. Листок с руководящими указаниями для своей группы Пронин сложил вчетверо и сунул во внутренний карман пиджака.
За окном начинался летний московский «опереточный» денек.
Премьера для Малля
Это была не только премьера оперетты Дунаевского – это было начало большой работы для Лифшица. Он суетился за кулисами, проверяя грим у своих подопечных, о чем-то нервно перешептывался с режиссером, цыкал на примадонну и проверял, как настроены музыкальные инструменты. За час до представления уединился в кабинете директора театра, где стоял макет зрительного зала. На оборотных сторонах почтовых марок Лифшиц написал имена зрителей – учтены были все! – и наклеил марки на миниатюрные кресла макета. Вот – Малль, рядышком – переводчик Андрей, по другую сторону – посол. Рядом с переводчиком – Пронин… Неплохая получилась компания. Это ложа. В ложе бенуара – другие важные иностранцы. Их было немного, с десяток. И все – на заметке у Лифшица.