Читать «За Уралом. Американский рабочий в русском городе стали» онлайн - страница 149

Другие дома, занимаемые главным инженером, начальниками различных цехов, партийным начальником, начальником НКВД, а также двумя старыми специалистами-заключенными — Боголюбовым, работавшим в шахтах, и Тихомировым, главным энергетиком — были поменьше, чем дом Завенягина, но также очень комфортабельны и удобны, даже роскошны. Все они были обставлены самой лучшей мебелью, какую только могла предоставить Харьковская мебельная фабрика. Дом Завенягина был меблирован на сумму 170 тысяч рублей, а сам стоил около 80 тысяч. Затраты на другие дома были соответственно меньше.

Интересный вопрос возник относительно оплаты за проживание в этих домах. Плата за дом и мебель Завенягина, если рассчитывать ее с учетом двадцатилетней амортизации, составляла сумму около тысячи рублей ежемесячно только за амортизацию, не считая приблизительно такой же суммы на содержание дома, сада, и так далее. Зарплата Завенягина была немногим более двух тысяч в месяц. Обитатели других домов находились в таком же положении. Поэтому было принято удобное решение: стоимость этих домов внести в бухгалтерские книги всего жилищного отдела управления комбината. Таким образом, сумма амортизации выплачивалась всеми, кто жил в любом доме, принадлежащем комбинату. Тем не менее обитателям домов все равно пришлось бы платить очень внушительную сумму, так как они занимали слишком большую жилую площадь. Поэтому было решено взять дома на баланс комбината, внеся расходы в графу «административные». Таким же образом автомобили, находящиеся в распоряжении начальников цехов, главных инженеров и других чиновников и используемые не только для деловых поездок, но и для выездов на охоту и в театр, были оплачены, содержались и обеспечивались шоферами за счет средств, выделяемых управлением комбината.

В Березках был прекрасный, сад с теннисным кортом, который зимой превращали в каток. Вечером здесь ощущалась совсем иная атмосфера, нежели в Кировском районе. Она напоминала дух самодовольства, царивший на Парк Авеню или на чикагском Золотом побережье. Так продолжалось до тех пор, пока удары чисток не начали все чаще обрушиваться на того, кто думал, что он уже «достиг определенного положения».

Я повел Джо взглянуть еще на одну часть города, которая называлась «Шанхай». Она представляла собой скопление самодельных глинобитных домиков, сгрудившихся в овраге напротив железнодорожной сортировочной станции. Здесь жили в основном башкиры, татары, киргизы, построившие свои жилища из материалов, которые они находили или воровали на протяжении многих лет. Крыши обычно делали из кусков старого металла и иногда из дерна или соломы. В доме вместе с семьей жили цыплята, куры, свиньи и корова, если она имелась в хозяйстве. Такой способ размещений домашнего скота был обычным явлением для беднейших семей сельских районов России. Хозяевами этих «землянок» были чернорабочие и их семьи. Принадлежавшие им куры и козы свидетельствовали о том, что «они живут хорошо» с точки зрения стандартов русского крестьянства. У них были яйца и молоко, а отцы семейств, работавшие на комбинате, зарабатывали деньги.