Читать «Утомленное солнце. Триумф Брестской крепости» онлайн - страница 201
Валерий Иванович Белоусов
— Здравствуй, отец Гарвасий!
— Здравствуй и ты, Олеся… только какой я теперь отец…
— Чегой-то?
— Или ты не знаешь? Брось дурить-то… я человека сейчас убил.
— Эва! Вона оно чо! Батюшка, но ты ведь немца убил?
— Немца или готтентота — все одно, извергнут я из сана.
— Батюшка, да ведь ежели ты бешеную собаку, что на ребенка кинулась, застрелил — в том вины твоей нет?
— Олеся, уйди, очень тебя прошу… не доводи до греха. Проклят я, проклят навеки… Теперь я совсем как ты! Ха. Ха. Ха. Даже вот во храм свой взойти уже не могу…
— Батюшка, а ты хоть пробовал? Взойти-то?
— И пробовать не буду. Я ЗНАЮ!
— Батюшка, это предрассудок., вот хоть на паперть взойди! А я за это тебе «Отче Наш» прочитаю вслух. Два раза!
— Ну разве что на паперть…
Осторожно, будто идет по раскаленным углям, отец Гарвасий поднимается на крыльцо, крестится, за позеленевшее кольцо тянет на себя тяжелую деревянную дверь…
— Упаси меня Лада, уж и за доктора Фрейда приходится трудиться… — Олеся вздыхает и делает странный, ни на что не похожий жест.
Спустя несколько минут из церквушки выходит ошеломленный отец Гарвасий… На неверных ногах возвращается к бревнышку и почти падает. Олеся молчит. Молчит и отец Гарвасий. Потом поворачивает голову к Олесе:
— Никто ведь и не поверит…
— Я ПОВЕРЮ! — убежденно говорит Олеся. — И ты поверил.
— Олеся, ведь ОНА мне улыбнулась… ласково!
— Батюшка! А ведь ты в своего Бога-то не верил! — Олеся радостно всплеснула руками. — То есть верил, но только умом, хоть и пострадал уже в тюрьме за Него… А ведь Он-то у тебя — хороший!
— Олеся, вот тебе Крест! Уверовал теперь истинно! — истово крестясь, сказал отец Гарвасий. — Радость-то какая… Господи! Ну, твари, ну оккупанты, держитесь теперь! Мы со Христом! Кто же на ны?
Олеся только тихо улыбнулась про себя…
— Товарищи командиры! — скомандовал замполит 100-й стрелковой дивизии батальонный комиссар Кирилл Иванович Фляшкин.
Собравшиеся на поляне красные командиры встают и одергивают уже запылившуюся форму. С обочины шоссе под сень деревьев бодро сбегает комдив Руссиянов. За ним следует помощник начштаба по тылу капитан А. К. Ростовцев, который тащит в руках деревянный ящик со звякающими бутылками. Товарищи командиры оживляются — вкусы генерала Руссиянова и особенно его любовь к пенному хмельному напитку, а равно и его широкая, хлебосольная душа известны всем.
Однако в пивных бутылках оказался вовсе не любимый янтарный напиток. На вынутой Руссияновым из ящика бутылке была аккуратно приклеена литографически исполненная этикетка: несколько весьма красноречивых рисунков, так, чтобы даже самый светловолосый солдат понял… Минимум текста, максимум доходчивой визуальности.
И как чиркать аккуратно прикрученными проволокой огромными спичками по не менее аккуратно прикрепленной терке, и как бросать, и указание, что у танка двигатель сзади, а у бронемашины — спереди…
— Да! Дизайнер уж постарался… — явно любуясь бутылкой, сказал Ростовцев.
