Читать «Третий рейх изнутри. Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930–1945» онлайн - страница 134

Что более соответствует этой семейной трагедии, чем опера «Тристан и Изольда»? Гитлер, чета Геббельс, фрау Винифред Вагнер и я слушали ее, сидя в большой центральной ложе. Фрау Геббельс – справа от меня – тихо проплакала весь спектакль. Во время антракта она безудержно рыдала в углу салона, пока Гитлер и Геббельс показывались из ложи публике, усердно притворяясь, что не замечают неловкости ситуации.

На следующее утро мне пришлось объяснять Гитлеру, недоумевающему по поводу поведения фрау Геббельс, подоплеку так называемого примирения. Как глава государства Гитлер одобрил развязку, но тут же при мне послал за Геббельсом и сухо сказал, что лучше ему с женой немедленно покинуть Байройт. Не дав Геббельсу ответить и даже не пожав ему руку, Гитлер отпустил министра пропаганды и повернулся ко мне: «С женщинами Геббельс циник». Он и сам был циником, хотя несколько по-другому.

11. Земной шар

Когда бы Гитлер ни приходил посмотреть макеты берлинских зданий, одна часть проекта особенно его притягивала: будущее сердце рейха, которому суждено было в грядущие века символизировать могущество, достигнутое в эпоху Гитлера. Подобно тому как резиденция французских королей является драматическим фокусом Елисейских Полей, кульминацией ЕГО проспекта должна была стать группа зданий, непосредственно относящихся к его политической деятельности. Это были рейхсканцелярия, где вершились государственные дела; здание Верховного главнокомандования вооруженными силами, где сосредотачивалась мощь трех родов войск, и секретариаты: партийный (Борман), протокольный (Майсснер) и личных дел Гитлера (Боулер). В комплекс входило и здание рейхстага, но это вовсе не значило, что Гитлер отводил парламенту сколько-нибудь важную роль в осуществлении власти. Просто по чистой случайности в этом месте оказалось старое здание рейхстага.

Я предложил Гитлеру снести старый рейхстаг Пауля Валлота, но встретился с неожиданным сопротивлением. Гитлеру нравилось это здание, хотя он и намеревался использовать его лишь для общественных нужд. Он обычно помалкивал о своих конечных целях, а если иногда и раскрывал в разговорах со мной скрытые мотивы строительных планов, то лишь из-за той доверительности, которая почти всегда возникает между архитектором и его заказчиком. «В старом здании мы можем открыть читальные залы и комнаты отдыха для депутатов. По мне, так зал заседаний можно превратить в библиотеку. Он рассчитан на пятьсот восемьдесят мест и слишком мал для нас. Новый рейхстаг построим рядом со старым. Спроектируйте зал на тысячу двести депутатов!»