Читать «Загадка Куликова поля, или Битва, которой не было» онлайн - страница 107

Так что поход 1380 года на Новосиль и Одоев, был не невозможен и даже, я бы сказал, вполне вероятен. Но имел ли он место он в действи­тельности? Летописи молчат. Но в этом – молчать о том, что было, и расписывать то, чего не было – для наших летописей нет ничего необычного. А если та­кой поход состоялся, то московское войско из прин­ципа действительно могло направиться туда через Коломну и Лопасню, в то время спорную с Рязанью территорию, ведь, судя по Вожской битве, московские войска в то время достаточно свободно разгуливали по рязанским землям, что могло быть следствием не­давнего страшного разгрома рязанцев москвичами при Скорнищеве и постоянных разорений Рязанщины ордынцами. В этом случае путь московского вой­ска пролегал мимо Тулы, которая в то время была, и это подтверждают все те же договоры между Моск­вой и Рязанью, доменом Тайдулы, вдовы ордынско­го хана Узбека, находившимся под прямым управле­нием татарских баскаков. И может быть, чем черт ни шутит, какая-то заварушка с местными татарами под Новосилем или по дороге к нему при обходе Тулы как раз произошла на донских берегах и попала в летопи­си, но в настолько гипертрофированном виде, что со временем превратилась в Куликовскую битву?

Как бы то ни было, того самого славного Мамаева побоища, как оно описано в учебниках и энциклопедиях, наверняка не было. Либо не было вообще ниче­го, либо, в крайнем случае, был какой-то малозначи­тельный эпизод вроде гипотетического новосильскоодоевского похода, который после контаминации с действительно крупным событием того же време­ни – Вожской битвой – был безмерно преувеличен и мифологизирован. Всегда следует помнить, что его основа впервые появилась в художественном произ­ведении, посвященном, что еще раз полезно подчерк­нуть, вовсе не Мамаеву побоищу как таковому, а вы­думанному его автором дальнему походу за Дон, в ос­новных чертах подобному описанному в СПИ, но еще более масштабному и, главное, победоносному. Впо­следствии отмеченное между делом в этом произве­дении «событие» победы над татарами попало в напи­санные московскими монахами агиографии уже как значительный «факт биографии» Дмитрия Иванови­ча. После чего, на основании совокупности письмен­ных фиксаций этого «факта», появились и «летопис­ные» фантазии, которые постепенно через столетия стали не подлежащим сомнению «историческим фак­том», который продолжал обрастать в веках все новы­ми и новыми то выглядевшими реально, а то и вовсе фантастическими подробностями, пока не обрел со­временные формы.