Читать «Че Гевара. Книга 1. Боливийский Дедушка» онлайн - страница 80

Сознание художника будто раздвоилось: с одной стороны, он понимал, что связался с ловким жуликом, подрабатывающим на желающих странного клиентах. С другой – уже догадывался, что все не так просто. Аяваска брала свое: мир становился мягче и податливее, он колебался и мерцал, в нем появились прорехи, в которые виднелась невыразимая изнанка. Сергей подумал, что бессмысленность эзотерической болтовни, не от глупости или желания запудрить мозги неофитам, а от невозможности выразить знание на языке, приспособленном совсем к другим задачам. Возможно, в языке индейцев, где аяваска – часть жизни, и каждый хоть раз, да заглядывает в Нижний Мир, есть нужные слова – так же, как у эскимосов есть слова для каждой из разновидностей снега…

Темнота парка наполнялась светлыми, как снег лунной ночью, пятнами. Контуры предметов светились синеватым пламенем, светящиеся пятна превращались в разноцветные, Сергей привычно попытался определить краски и бросил – неназываемые, непередаваемые оттенки… Да и зачем их изображать, имитировать жалкими человечьими средствами, если он сам уже один из этих невыразимых оттенков, сгусток силы, растворяющийся в свете, часть гениальной картины, единое целое с костром, деревьями, Рафаэлем, спящим скворцом в кусте боярышника, Юлькой, аяваской – бесконечно мудрым существом с зелеными глазами, непроницаемыми, как воды Парапети…

В мире нет зла, шептал дух, все зло – лишь в тебе, это оно тянет тебя назад… Сергей попытался остаться, уцепиться хоть за что-то, чтоб избежать падения, но свет протек сквозь пальцы, и его поволокло вниз, к костру. На минуту привычный мир вернулся – темный парк и вялый огонек, пляшущий на угле из супермаркета. Но тут Сергей вспомнил, сколько в нем зла, и содрогнулся от отвращения. Его снова вырвало, будто в попытке исторгнуть из груди шершавый, непроницаемо-черный, невыносимо тяжелый шар, который тащил все ниже и ниже, во тьму, населенную тенями, полными древнего ужаса.

Где-то рядом был Зверь. Сергей не видел его, но ощущал его присутствие, как горячее дыхание бесконечных болот, тяжелое биение сердца сельвы, ток ее темной крови. Он понял, о чем Че Гевара шептался ночами со своими людьми. Чиморте готов был пробудиться, и все были равны под его жадным взглядом. Он хотел жизни, он хотел горячей, кипящей крови; джунгли мгновенно затягивали нанесенные земле раны, когда он шел, неся свободу всем и каждому – свободу от всего.

Волосы на затылке Сергея зашевелились, и спину облило ледяным холодом. Он хотел бежать, но тело не слушалось; он вяз в ядовитой трясине Нижнего Мира, в которой растворялась привычная реальность, он пытался вернуться, но лианы спутывали ноги, и дыхание болот проникало в легкие, делая кровь густой и тягучей, как настой аяваски. Чиморте повернул голову, шаря взглядом; за его спиной багрово пламенели стены храма, а за ними угадывалась невообразимо древняя башня, порождение разума настолько чуждого, что сама мысль о нем грозила безумием…