Читать «Зяблики в латах» онлайн - страница 15

— Э, вы там — с чемоданами! Тыловое сало!.. Наконец вагоны рвануло.

* * *

— Это же — это же — это же, черт — черт знает, что такое!.. Маневрируют!.. Ой, трясет!.. Доктор! Это же черт… ой, доктор!..

Поручик Бронич схватился за ключицы, качнулся вперед, но вагоны опять рвануло, и он повалился спиной на солому. Солдат-марковец стоял на коленях. Тоже раскачиваясь, пытался держать перевязанную руку на весу.

— А для ча страдать и маяться? Для ча это, коль они по справедливости не поступают?.. — ворчал он глухо. — Буржуев, как водится, повыпускали, а на разгрузку опосля только, мать их в тринадцать гробов чертову дюжину!

— Го-спо-ди, испить бы!.. О, господи-и-и!..Поезд разбивали. Наши теплушки подбрасывало и толкало.

— Ах, так! — вдруг не выдержал поручик Бронич. — Так?.. — И, выхватив наган, он стал стрелять в потолок теплушки — раз! раз! раз!

— Доктор-р-р!..

Когда на вокзале Харьков-Товарная нас, наконец, стали разгружать, солдат-кавалерист уже не просил пить. На носилки его не положили. Взвалили на плечи.

«Мертвый!..»

* * *

По разгрузке работали санитары-студенты. Нога моя ныла. Мне казалось брезент носилок пропитан кровью, и я закрыл глаза.

— Да вы ли это? Какая встреча!..

С повязкой Красного Креста вокруг рукава надо мной стоял Девине. Я взглянул на него, удивленный:

— Вы?

— А как же! Работаю. Как же! — быстро заговорил он. — Искупаю, так сказать, вину перед родиной. А вас и не узнать, господи!.. Ваш дядя… Да я сейчас же…

— И вас не узнать! — перебил его я. — Толстеете? — Ну, ничего, ничего… искупайте!.. Видно, впрок вам идет…

Желая казаться обиженным, Девине заморгал глазами.

Потом нас понесли.

Над освещенной фонарями площадью летали клочья грязных бумаг. Какой-то мальчишка свистел, засунув в рот два пальца.

Город жил своей жизнью.

В палате распределительного пункта пахло потом и гноем.

Я лежал на одной койке с поручиком Броничем. Свободных мест не было.

К вечеру привезли новых раненых, тоже дроздовцев, но 2-го полка, изрубленных шашками червонных казаков, прорвавшихся к нам в тыл под Суджей.

— Гнались за обозами, и — по головам, по головам!.. — рассказывал раненый писарь с мутными, как у плотвы, глазами. — Ну, господа офицеры, и время же, позвольте доложить вам! Чтоб писарей да рубили!..

Под утро запах гноя стал сильнее. Перебил даже запах йода. И опять мне казалось, — гноем пропитаны и тюфяки, не покрытые простынями, и красные без наволок подушки, и грубые рубашки, без пуговиц и тесемок.

— С буржуев бы постричь следовало!.. — Солдат-марковец не имел даже своей койки, а потому ругался то в одном, то в другом углу палаты. — Чтоб так да страдать!.. Да задаром!..

— В операционную!.. В операционную несите!.. — кричал за дверью доктор. — Остолопы!.. Назад!.. Не четырех же зараз, остолопы!..

За окном палаты уже светало. В коридоре было еще темно. В дверях толпились растерявшиеся санитары. Электрическая лампочка за дверью перегорела.

— Сюда!.. Да людей несете, — не толкаться… — кричал из темноты доктор. — Ос-то-ло-пы!..