Читать «Бриг «Три лилии»» онлайн - страница 32

— Я провожу тебя немного, — сказал он. — Пошли.

Туа-Туа быстро просунула ноги в щель — в каморке было холодно и тесно. Миккель положил книгу на место и вылез следом за Туа-Туа.

— Если встретим плотника, скажем, ходили на лед лисьи следы искать, — предупредил Миккель. — Лиса всю ночь тявкала.

Он говорил одно, а думал совсем о другом. «Отец… отец… нет, никто не узнает, никто…»

Они шмыгнули через дорогу и зашагали вверх по горе.

Смеркалось, медленно падал снег. На полпути к вершине они вошли в ольховую рощицу. Несколько сухих листьев трепетали на ветру.

Вдруг Туа-Туа остановилась и схватила Миккеля за рукав. На сугробе лежало что-то черное.

— Миккель, погляди! — прошептала она.

— Камень, — нетерпеливо отозвался Миккель. — Пошли.

— Нет же, это она.

— Кто — она? — удивился Миккель.

— Черепаха! Плотникова черепаха!..

— Стой здесь, я проверю, — сказал Миккель.

Он прошел по снегу и перевернул черепаху на спину. На панцире внизу намерз лед, ноги топырились во все стороны.

— Она проголодалась и пошла листья искать! — крикнул он ТуаТуа. — Мертвая! Что будем делать?

— Бедняжка… Похороним, конечно! Мы ведь обещали плотнику. И споем куплет.

Миккель взял черепаху и вернулся на дорогу.

— У Симона под домом лопата лежит, — сказал он. — Да разве лопатой сейчас что сделаешь? Вон как земля промерзла!

Туа-Туа предложила положить Шарлотту под камень, но Миккель кивнул головой в сторону тура и объяснил, что под камнями только мертвых викингов хоронят.

— Мы вот что сделаем, — продолжал он: — похороним ее в часовне. В старину всех знатных людей, графов и прочих в церквах хоронили. Значит, и для черепахи годится. И там земля не такая твердая.

Часовенка стояла на южной стороне горы. Она была старинная, построенная еще в ту пору, когда в заливе было много сельди, и разоренная огнем в тот самый год, когда сельдь пропала. Теперь от нее оставались лишь каменные стены да звонница, а балки до того прогнили, что даже крысы боялись там селиться.

Не успела Туа-Туа опомниться, как Миккель уже сбегал к сараю Симона за лопатой.

— Бери черепаху, пойдем, — распорядился он.

— А вдруг кто увидит, Миккель?

— Нигде не написано, что черепах нельзя хоронить в церкви, — возразил Миккель. — Вот только какой куплет петь?..

В зимнем сумраке перед ними выросли почерневшие голые стены. Рядом — звонница с прохудившейся крышей и с черной дырой вместо двери.

Крысы перегрызли веревку, на которой висел колокол; он упал и разбился на четыре части.

— А если снаружи похороним? — осторожно предложила Туа-Туа. — Я спою, а ты ямку выроешь перед входом.

— В скале? На лопату, попробуй сама.

— Уж очень страшно, — сказала Туа-Туа.

— Среди бела дня-то? — успокоил ее Миккель. — Войдем на пять шагов, поняла? Посчитаем: раз, два, три, четыре, пять и я стану копать в том месте, а ты будешь петь.

Они вошли: Миккель впереди, Туа-Туа за ним с черепахой в руках. Крыши не было, остались только черные, обуглившиеся балки. С ближней балки свисало на бронзовой цепочке что-то белое — кораблик. Так уж было заведено в этом краю: во всех церквах вешали под крышей кораблик.