Читать «Современный швейцарский детектив» онлайн - страница 317

— Мартин, я хочу поговорить с тобой откровенно, и, надеюсь, ты это оценишь. Фешу позвонил сегодня какой-то адвокат и сообщил о твоих подозрениях. Некую загадочную роль тут играл и еще один химик с нашей фирмы. Мы разыскали этот дом по номеру телефона, который ты дал этому адвокату. Вот Феш и попросил меня побеседовать с тобой, чтобы… чтобы образумить.

Доктор Цукор — друг Габора, который так ему доверял! Мне же Цукор сказал, что якобы не получил письмо от Габора. Этот крючкотвор из зимней резиденции в Санкт-Морице предал погибшего товарища и обманул меня. Я почувствовал, что земля уходит у меня из-под ног.

Я остался один.

Эйч-Ар не сможет опубликовать статью, Буки мне не верит, Габор мертв, а его адвокат продался химическому концерну.

Стоя у кухонной двери, я невольно втянул голову в плечи. Значит, бороться не стоило? Все равно никому не справиться с концерном «Вольф». Он всегда докажет свою правоту, на его стороне право сильного.

Куда деваться с моими снимками? Ведь ни одна газета в этой стране не решится их опубликовать. Разве что какое-нибудь никем всерьез не принимаемое изданьице внепарламентской оппозиции? Да и то лишь в том случае, если ее активисты не заняты яростной борьбой с социал-демократами, скажем, за место в производственном совете.

Виктор подлил красного вина в кетчуп.

— Уверяю тебя, Мартин, если бы ты образумился, всем это пошло бы только на пользу. Вода закипела?

Я поднял крышку кастрюли, оттуда поднялось облако пара. Виктор бросил щепотку соли и плеснул масла в кипяток.

— Видишь ли, Феш через три года уходит на пенсию. У меня хорошие шансы стать его преемником. Тогда в моем отделе для нашей группы понадобится новый руководитель. У тебя немалый практический опыт, да и фирму ты уже знаешь. Тебе немножко не хватает организаторских способностей, но это дело наживное. Подай-ка спагетти!

Я протянул ему коробку.

Мое сопротивление было сломлено, но злость распирала меня. До сих пор Виктор хоть и являлся моим начальником, однако он всегда был мне понятен, даже симпатичен. Понятным было в его положении и то, что он гнул шею перед тем, кто наверху, пинал тех, кто внизу, понятной была необходимость непопулярных в группе решений, понятны его колебания между строгостью и великодушием, его склонность к интригам, хотя все это осложняло работу под его началом.

А теперь он стал мне глубоко противен.

— Через две недели ты полетишь с Эдди в Верхнюю Вольту на киносъемки. Это я сумел тебе устроить. Теперь у тебя есть возможность укрепить свое положение в концерне, обеспечить перспективы. Неужели ты все поставишь на карту? Ради чего? Ради сомнительного удовольствия доставить фирме кое-какие неприятности, если это вообще у тебя получится? Тебя уволят, подадут на тебя в суд за разглашение служебной тайны, потребуют возместить ущерб и прочее и прочее. — Он помешал деревянной ложкой спагетти. — Неужели тебя прельщает роль малыша Давида?

Как я его ненавидел!!

Он предал своего товарища Джана. Предал друга юности только для того, чтобы подняться на одну ступеньку повыше. А теперь он пытается задурить голову мне, открыто заявляя, что если я посодействую его продвижению, то и сам смогу кое-чего достичь. Нужно только держать язык за зубами.