Читать «Новеллы японских писателей» онлайн - страница 26

Но вот Сэйкити взял кисть в левую руку между безымянным пальцем, мизинцем и большим, коснулся кончиком кисти спины девушки, а правой начал наносить уколы. Душа молодого татуировщика растворялась в густой краске и словно переходила на кожу девушки. Каждая капля смешанной со спиртом киновари с Рюкю становилась кровью его сердца. Страсть его обретала цвет татуировки.

Вскоре миновал полдень, и тихий весенний день незаметно сменился сумерками. Рука Сэйкити не останавливалась ни на минуту, и сон девушки ни разу не прерывался. Посыльного от гейши, пришедшего узнать, почему задержалась девушка, Сэйкити отправил обратно, сказав, что она давно уже ушла.

Когда луна поднялась над крышей ресторанчика «Тюсё» на противоположном берегу реки, заливая прибрежные постройки фантастическим сиянием, Сэйкити продолжал сосредоточенно работать при свечах.

Нанести даже один-единственный штрих было для него нелегким делом. Каждый раз вонзая и вынимая иглу, Сэйкити испускал глубокий вздох, как будто бы игла проходила сквозь его собственное сердце. Мало-помалу следы иглы начали обретать очертания огромного паука-дзёро, и ко времени, когда ночное небо посветлело, это странное злобное создание раскинуло все свои восемь лап по спине девушки. Когда весенняя ночь сменилась рассветом, с лодок, сновавших вверх и вниз по реке, донесся скрип уключин, рассеялась утренняя дымка над белыми парусами, заблестели под солнцем крыши домов в Тюсю, Хакодзаки и на островке Рёган. Сэйкити, отложив кисть, любовался пауком на спине девушки. Его жизнь отныне была заключена в этой татуировке. Теперь, закончив работу, он ощущал пустоту в душе.

Некоторое время обе фигуры оставались неподвижными. Наконец, прозвучал хриплый низкий голос Сэйкити:

— Чтобы сделать тебя прекрасной, я вложил в татуировку всю душу. В Японии нет женщины, достойной сравниться с тобой. Твой страх уже исчез. Да, все мужчины превратятся в грязь у твоих ног...

Как бы в ответ на его слова слабый стон слетел с губ девушки. Понемногу она приходила в себя. При каждом затрудненном вздохе и сильном выдохе лапы паука шевелились, как живые.

— Тебе, должно быть, тяжело. Паук держит тебя в объятиях.

При этих словах девушка открыла глаза и огляделась. Зрачки ее постепенно прояснялись — так разгорается вечером неясная луна, — и блестящие глаза остановились на лице мужчины.

— Скорее покажите мне татуировку на спине. Раз вы отдали мне свою жизнь, я, наверно, действительно стала очень красива.

Слова девушки звучали как в полусне, но в ее интонации он отчетливо услышал что-то зловещее.

— Да, но сначала тебе нужно принять ванну, чтобы лучше проявились краски. Это больно, но потерпи еще немного, — прошептал с состраданием Сэйкити ей на ухо.

— Если это сделает меня красивой, я готова вытерпеть что угодно, — и, превозмогая боль, пронизывающую все ее тело, девушка улыбнулась.

— Ах, как горячая вода разъедает кожу! Пожалуйста, оставьте меня одну, поднимитесь в мастерскую и подождите там. Я не хочу, чтобы мужчина видел меня такой жалкой.