Читать «Путь диких гусей» онлайн - страница 19

Пошла первая сотня на гнедых жеребцах в холодную сибирскую реку…

УПАВШЕЕ ПЕРО ВОРОНА

Снимают воины седла с коней, грузят в сибирские узенькие лодочки. Сматывают одежду в узел, крепят на голове. Надувают кожаные мешки воздухом, привязывают к ним кольчуги, сабли, кинжалы.

Шепчут коням своим ласковые слова, чтоб без боязни шли в воду следом за ними. Женщинам таких слов не говорили, как коням своим. Похлопывают их, поглаживают по крутым холкам, тянут к воде.

Фыркают кони, стригут испуганно ушами, пятятся на берег, вырывают поводья из смуглых рук. Не хотят в воду, боятся реки. Не видно другого берега, только белесая речная вода струится перед ними.

Рванулся молодой жеребец, вырвал узду у молодого степняка, пустился вскачь по берегу, высоко подбрасывая задние ноги, подняв хвост метелкой. Бежит за ним следом голый хозяин, хохочут воины.

Старики первыми вошли в воду, дали коням понюхать ее, попривыкнуть. Обвязали повод вокруг конских голов и поплыли первыми, толкая впереди бурдюки кожаные. Заржали кони, оставшись без хозяев, а те зовут их, свистят, губами чмокают. Первый конь бросился грудью в воду, поплыл. Второй, третий, десятый.

Торчат из воды черные людские головы маленькими кочками, рассекают речную волну конские груди, нагоняют хозяев, фыркают шумно, моргают большими глазищами, удаляются от берега.

Алтанай с усмешкой смотрит на молодых жеребцов, что никак не желают идти в воду, боятся. Сложил ладони трубочкой, поднес ко рту, вытолкнул из щек воздух, завыл по-волчьи, по-звериному, жутко. Шарахнулись жеребчики, присели на задние ноги, пошли в воду, поплыли.

Ханский пугливый аргамак Тай, словно ребенок, жмется к хозяину. Переступает тонкими ногами, норовит вырваться, убежать. Машет длинным хвостом, тяжело дышит.

Усмехается Кучум, знает, что покорится ему конь, не опозорит перед нукерами, поплывет следом. Не впервой им и в воду, и в огонь вместе идти.

— Не бойся, дурачок, я рядом. Воды что ли не видел? Погладил хан своего скакуна, хлопнул по узкому лбу, обвязал вокруг шеи повод и пошел к лодке. Кто-то тут же угодливо придержал долбленку за борт, помог хану сесть, столкнул лодочку в воду. Отцепил Кучум саблю от пояса, положил на дно, взялся за весло. Взмах, еще взмах… Плывет лодочка, а следом и Тай, жалобно заржав, бросился в воду.

— Ну вот, я же знал, что не подведешь, умница Тай, плыви.

Скользят лодки с гребцами наискось течения черными рыбинами, обгоняя пловцов, коней. Рассыпалась сотня по воде, и Алтанай сверху речного обрыва видел, как пересекли они середину реки, настойчиво борясь с мощным течением, сносившим их далеко в сторону. Вот и первая лодка ткнулась в берег, причалили остальные, выскочили на отмель кони, замелькали голые спины нукеров, блеснул наконечник копья. Собралась сотня в один кулак, построилась и исчезла в темном лесу, словно и не было ее на берегу. Лишь черные бока долбленок видны сверху зоркому глазу башлыка. Ушла первая сотня в глухой сибирский урман, оставив после себя истоптанный песок со следами подков и узких сапог, тут же замываемых речной водой.