Читать «История образования и педагогической мысли: учебник для вузов» онлайн - страница 207

Симптоматично не только введение такого предмета, но и столкновение подходов к его преподаванию, целям и задачам этого курса, который оказался буквально полем битвы различных концепций самого образования. Для приверженцев сугубо прагматичной философии образования, образования в виде суммы знаний оказалось заманчивым рассматривать КСЕ как своеобразный ликбез, восполнение недостатка знаний по естественно-научным дисциплинам. Действительно, в условиях падения их престижа, модных ныне решений о гуманитаризации образования пробелы в естествознании становятся угрожающими. Но, позвольте, если в школе человек не научился толком читать и писать (по какой бы то ни было причине), то должен ли вуз создавать курсы ускоренного обучения грамоте?

Многие учебники КСЕ, написанные, к сожалению, именно с таких позиций, пестрят схемами, формулами, описаниями органов дыхания, пищеварения и т. д. (Характерно, что в силу «советской» стыдливости опущены детородные органы, не менее, надо полагать, важные.) Не случайно большинство учебников КСЕ написаны «коллективом авторов», что чаще всего означает – каждый о своем, без концептуальной основы самого учебника, без какой-либо сквозной линии. Доходит до курьезов: в солидном университете одну часть этого предмета ведет физик, другую – биолог!

Чему же на самом деле могут научить подобные концепции современного естествознания?

Жизнь и разум как звенья космической эволюции

Одним из наиболее знаменательных концептуальных сдвигов в современном исследовании природы является возвращение человека – впервые с античности – в научную картину мира. С одной стороны, это результат внутренней логики научного познания: только так удается связать между собой ключевые проблемы космологии, физики микромира, химии, биологии…С другой стороны, такой сдвиг можно расценивать как следствие объективных социокультурных тенденций рубежа веков и тысячелетий, вновь поднявших проблему человека в мире, подобно тому как социокультурные процессы Возрождения вскормили гелиоцентрическую систему, подготовленную внутренней логикой науки, по крайней мере, за два века до Коперника.

Так называемый антропный принцип (от греч. antropos – человек), сложившийся в современном естествознании, рассматривает возникновение жизни и разума как органичное звено в эволюции Вселенной. «Слабый» АП, выделяя нашу космическую эпоху как «эпоху существования наблюдателя Вселенной», анализирует совокупность обстоятельств, приведших к этому. Будь интенсивность солнечного излучения всего на 0,5 % (!) выше или ниже, жизнь на Земле (во всяком случае, в ее нынешней форме) не возникла бы. Совершенно уникален необходимый для жизни «коридор» космологических констант, базовых свойств и структуры элементарных частиц, что подводит к формулировке «сильного» АП: хотя жизнь выглядит космическим чудом, но и сама Вселенная «нуждается» в существовании жизни.

«Сильный» АП гласит: наш мир должен был оказаться таким. Возникновение, сохранение и возобновление жизни – наиболее антиэнтропийный из всех природных процессов. Еще в XIX в. энтропия (от греч. entropia – поворот, превращение) была введена в 1865 г. немецким физиком Р. Клаузиусом как физическая мера беспорядка. Неограниченный рост энтропии означает разрушение, распад, полный хаос, а в перспективе – «тепловую смерть» Вселенной. Когда «последний атом вещества, по словам английского астронома А. Эддингтона, перейдет в излучение, это будет самой изумительной из всех радиопередач, которые может вообразить человеческий разум». В свете современных исследований Вселенная «нашла выход» в том, что породила жизнь в качестве «отводного клапана» энтропии. Как остроумно заметил советский астрофизик И.С. Шкловский, «Вселенная неплохо сохранилась для своего возраста».