Читать «Спецназ обиды не прощает» онлайн - страница 172

А место, где лежит Сергеич, гораздо лучше любого другого. Красивый вид и достойное окружение.

Тогда еще один вопрос — нет ли у Панина знакомых офицеров запаса, желающих поработать в известном вам направлении? Желательно, с опытом работы в горах. На капитанские должности. Я поищу, сказал Панин. Сборы и дорога за свой счет, сказали ему. Я понимаю, сказал Панин. Мы вам позвоним осенью, сказали ему.

До осени им надо было довести до конца все свои прежние дела. Панин незаметно вышел из своего строительного бизнеса, постепенно переложив руководство на подросших заместителей и умело распуская слухи о своем отъезде за границу. Рене он так и не позвонил. После разговора с москвичами в этом уже не было смысла.

Лето пролетело в непривычных хлопотах. Клейну приходилось вставать в шесть утра, чтобы к восьми успеть на работу. Панин пристроил его в бригаду молдаван-облицовщиков. Сначала он был на подхвате, потом научился класть кафель и работал с молдаванами на равных. Они уважительно называли его Мюллером.

Можно было бы и не работать. В кожаном портфеле хранились тугие пачки серо-зеленых бумажек. И вытягивая по бумажке в неделю, можно было безбедно валяться на диване. Или на багамском песке. Но он терпеливо укладывал плитку к плитке, потому что только работа отвлекала его от тяжелых мыслей. Кроме того, эти деньги предназначались для дела.

Он ушел на дно, тщательно обрубив все связи с холдингом. Последней такой ниточкой был звонок президенту. Панин был против. Исчезать так исчезать. Но Клейн сухо заметил: «Не знаю, как у вас, у комитетчиков. Но спецназ обиды не прощает». Он позвонил президенту.

— Я был на похоронах вашего брата, — сказал Клейн, не представляясь.

— Кто это? Ты? — Президент не сразу, но узнал его по голосу. — Ты мне очень нужен. Был на похоронах? Почему не подошел?

— Хотите знать, как все получилось? Тогда давайте встретимся. — Клейн сделал вид, что не расслышал вопроса. — Записывайте координаты.

Они встретились, и полковник рассказал все. В виде резюме. Картина получилась такая. Президент и Мишаня Шалаков втянули Клейна и его людей в опасное дело. В безнадежно опасное дело. Клейн потерял троих друзей. Это были лучшие и последние друзья. Дальше. Клейн потерял жилье и работу. Он потерял все.

— Ничего ты не потерял, — перебил его президент. — Завтра же выходи на работу, и все будет нормально.

— Итак, я потерял все, — продолжил Клейн, когда президент затих. — Кто за это ответит? Шалакова больше нет. Отвечать вам.

Президент долго молчал, протирая очки кончиком галстука. Наконец, он заговорил.

— Да, отвечать мне. Ты можешь меня презирать, ты можешь мне не верить, но я тут ни при чем. Эта тварь, Шалаков… Мне его навязали из Москвы. У него такие связи были! Кто же мог знать? А дело он делал, результат давал всегда. Кто же знал, какая это тварь! Ты мне веришь? Хотя это теперь неважно. Отвечать мне. Ну, что… Могу ответить только деньгами. Твои потери ничем не компенсировать. Но хоть что-то… Я сам брата потерял, я тебя понимаю. Но ты, может быть, крови моей хочешь? Ты, может быть, на эти деньги киллера для меня найдешь?