Читать «Долгие беседы в ожидании счастливой смерти» онлайн - страница 112

«…Точно не знаю, не могу понять, но может быть, что сейчас — самому близкому моему другу.

Ваш Йокубас Йосаде».

Как ни странно, мне особенно дорог здесь именно этот перебор, поиск единственного слова: «точно не знаю», «не могу понять», «может быть».

_______________________

5 апреля 96 г. Однажды я спросил у него: верит ли он в другую, после смерти, жизнь? Ответил вроде бы простодушно:

— Еще не умирал. Не было такого опыта. — Помолчал. — Если есть другая жизнь, там и встретимся.

Потому и не знаю, как отнесся бы й к моему рассказу о сне (увидел его три дня назад).

Мы, действительно, встретились с ним «там». В «том», потустороннем мире. Не могу припомнить — обстановку, одежду. Хорошо помню ощущение легкости. Стоим в нескольких шагах друг от друга. Молчим.

Мы просто смотрим друг другу в глаза. Неожиданно я чувствую: здесь — другое измерение времени; чувствую: тают, растворяются вдруг, исчезают бесследно все пять лет теперешних наших встреч.

_____________________

…Проснувшись, делаю над собой усилие: прежде всего надо припомнить сон. Все во мне — еще живущем — протестует против исчезновения памяти. Спешу найти в своих тетрадях записи последних бесед с й. Перечитываю. Понимаю вдруг: голос й обязательно должен прозвучать в конце этой книги!

Вот и всё

21 сентября 95 г…Опять разговор о творчестве. О том, что же это такое — счастливая жизнь в искусстве. Счастье каждый определяет, прислушавшись к себе. Потому й не сомневается:

— …Счастье — сам процесс творчества. И больше ничего. Ровным счетом ничего.

Я долго не решаюсь задать бестактный вопрос, хотя знаю: он признает любые вопросы. Все-таки спрашиваю:

— Тогда что же это такое для писателя — счастливая смерть?

— Тут уж совсем просто! Нужно умереть вовремя! А жить — до тех пор, пока остаешься самим собой. Поэтому счастье — иметь силы уйти из жизни. Как Стефан Цвейг: он покончил с собой в разгар второй мировой войны, почувствовав конец цивилизации. Или как Хемингуэй, который выстрелом в голову расплескал свои гениальные мозги — он почувствовал конец собственного таланта. Увы, счастливая смерть мне недоступна…

____________________

Высказывания й опять похожи на пророчества. Апокалиптические.

«Что творится в мире? Сизиф падает вниз. Я понял это, работая над последней пьесой. Все кончено. Ненависть победила. Цивилизация обанкротилась.

Любой день может оказаться последним для человечества. Ведь рядом с крупными городами — атомные станции. Во всех смыслах впереди у человечества — ничего, почти ничего. Я вижу это ясно. Вот и все».

___________________

Убит израильский премьер-министр И.Рабин. й мог бы воскликнуть: «Вот видите! Я говорил!» Но у него нет амбиций пророка. Только горечь: «Все напрасно…» Что же это «все»? Опять: ни больше, ни меньше — путь человечества.

___________________

4 октября 95 г. Сначала я удивляюсь, потом привыкаю: к й пришло смирение. Он терпеливо ждет развязки.

— Сегодня Йом Кипур. Судный день. Сегодня окончательно решена судьба каждого на этот год (по еврейскому календарю. — Е.Ц.). Вот и мне подписан приговор. Но он пока скрыт от меня — в плотном конверте. Что ж, скоро узнаю.