Читать «Гугенот» онлайн - страница 29

Ему показалось, что он все-таки свалился с лестницы. Его тряхнуло так, что он почувствовал, будто переворачивается с ног на голову. Он выбросил перед собой руки и нечаянно ударил Наталью. Та что-то кричала. Подорогин подумал, что она хочет выбросить его из подъезда и тащит в лифт, держа под мышки. Так он чуть было снова не ударил ее, но, упершись ногами в дверях, увидел свою бывшую прихожую и почувствовал запах корицы и лакированного дерева паркета.

Через час Наталья проводила санитаров. Подорогин слышал, как она расплатилась с ними на кухне. Они оставили ей две ампулы промедола со шприцами и какой-то «прямой» номер. Когда лифт уехал, Наталья позвонила в соседскую дверь, потом дважды пнула ее и на весь подъезд назвала Ольгу Петровну «крашеной блядью». С заново и намертво перевязанной головой, которую он ощущал не глубже лица, Подорогин жевал кубик гематогена и смывал в ванной с плеч и шеи засохшую кровь. Наталья не разуваясь ходила по квартире. Она шумно дышала в нос и шепотом материлась. Ее лицо горело. В гостиной на столе Подорогин увидел открытую бутылку коньяка и раскромсанный лимон. В кабинете, где ему делали перевязку, валялись бинты и окровавленная одежда, было натоптано.

— Поешь? — на ходу спросила Наталья.

— Да нет, — сказал он с набитым ртом.

Потом она закрылась в ванной, а он нашел свою старую застиранную пижаму и стал звонить в «Нижний».

В службе охраны никто не отвечал, Подорогин набирал номер раз пять, и все без толку. Телефон в офисе был переключен на автоответчик. Когда Подорогин дозвонился Саньку домой, на том конце сняли трубку и лишь пьяно сопели в микрофон. Домашний номер Ирины Аркадьевны был занят — едва происходило соединение, звонки с треском срывались. Подорогин бросил трубку.

В кабинете он затолкал одежду и обрывки бинтов под кресло и зачем-то копался в ящиках стола. Минуту спустя он понял, что попросту расшвыривает бумагу и книги. Пытаясь собраться с мыслями, он взял из-за стекла книжной полки рисунок «лендровера» и рассматривал его. Рисовала младшая, Маруська. Она же вывела три корявые первые буквы в слове «Ленин». Две последние принадлежали более уверенной руке Маринки. Очевидно, нацарапав «Лен», Маруська побежала спросить, как пишется название марки машины, в это время старшая, никогда не упускавшая возможности поддеть сестру, закончила надпись на свой лад. Имя вождя таким образом разломилось на две половинки — «Лен-ин», — и это почему-то напоминало иероглиф. Впоследствии, как водится, имело место быть бурное выяснение отношений, отчего рисунок оказался изрядно помят и надорван снизу.

Подорогин еще раз взглянул на подробно и жирно выведенный номерной знак, вернулся в гостиную и набрал номер своей голосовой почты.

Новых сообщений было три. Два холостых, с записью уличного шума и выдоха в трубку, последнее — с усталым и рассудительным голосом Леонида Георгиевича Уткина: «…один… По моему глубокому убеждению, Василь Ипатич, вам следует быть более внимательным к этим совпадениям. Будьте здоровы».