Читать «Золотые кони» онлайн - страница 66
Жорж Бордонов
— Оставь меня!.. Не стоит жалеть того, кого презираешь. Все кончено. Оставь меня…
— Нет, ничего не кончено. Наоборот!
— Не обманывай себя. Королева арбатилов, самой благородной крови, не осквернит себя связью с грязным выродком, римской собакой!
— Замолчи!
— Любишь ты меня или презираешь, я перечеркнул свое прошлое, стал одним из вас и буду сражаться за ваши интересы. Мои знания римского офицера послужат твоему народу. Как было обещано, я отправлюсь весной к венедам, твой город вернет себе прежние владения, я сумею защитить вас от вергобрета…
— Прошу тебя, замолчи!
— …А ты сохранишь свою армию, знать, своего Оскро, на них ты еще не раз обопрешься. Только позволь мне набрать отряд из простых людей, лишь им я доверяю: из лесорубов и лесных кузнецов.
— Я приказываю тебе остаться.
— Я буду жить в твоем лесу, только там я почувствую себя свободным. Одиночество меня не страшит. Наоборот, оно излечит меня от тоски. У меня нет права ни на женские ласки, ни на какие-нибудь другие радости. Я знаю это слишком твердо.
— Останься в Эпониаке!
— Не могу.
— Но ведь ты во всем сознался, тебя больше ничто не тяготит. Скажи, это любовь ко мне заставила тебя рассказать обо всем?
— Ты заставила меня признаться.
— Нет! Ты просто не мог больше носить это в себе. Вот это — правда!
— Я буду служить тебе всем, чем смогу. Ты станешь великой королевой.
— Бойорикс!
— Мне нельзя любить. Меня все обжигает, ранит. Или заражает холодом…
— Ты моя любовь… Я вылечу тебя. Я стану твоей женой. Я буду веселиться, тогда и ты будешь весел, твое горе мы разделим надвое. Навсегда…
— У тебя есть твой народ.
— Если тебе нужно мое тело, возьми его!
— Я слишком люблю тебя, чтобы стерпеть жалость, снисходительность. Я должен страдать. Таков мой рок.
Но она не смогла сдержать себя. О, безжалостная гордость, чудовищная спесь королевского достоинства!
…Я жил среди лесистых холмов в поселении кузнецов. Место было глухое, оно называлось Красный Осел. Я нашел там пристанище у друзей Петруллоса. Это были простые, непритязательные люди. Их хижины сидели в земле еще глубже, чем дома Эпониака, и были заметно меньше.
Оказавшись среди этих людей, я быстро успокоился. Привыкнув к их простой жизни, я невольно осознал, что одна лишь бедность позволяет человеку понять суть мира. В этом примитивном существовании не остается места для мелких обид, честолюбивых притязаний.
Чтобы стать полностью таким же, как эти стойкие люди, я часто надевал такой же, как у них, кожаный нательник и спускался вместе с ними в шахту. Или брал в руки топор и уходил в дебри с лесорубами. С какой радостью я делил с ними многочасовой труд и пресный хлеб! Конечно, время от времени мне приходилось вспоминать о своих обязанностях будущего полководца: бывая в соседних деревеньках, я выбирал тех, на кого указывала мне интуиция, и не стремился набрать солдат как можно больше любой ценой.