Читать «Где Бог когда я страдаю?» онлайн

Где Бог когда я страдаю?

Предисловие

В книжном деле, равно как и в нейрохирургии, и в автомеханике, есть ценное правило: «Что не сломано — не чини». Если моя книга «Где Бог, когда я страдаю» продолжает пользоваться популярностью, то зачем я, презрев вековую мудрость, собираюсь ее переделывать?

Дело в том, что написал я ее давно, в середине семидесятых. Мне тогда еще не было и тридцати. В последующие годы я никогда не переставал размышлять на эту тему. Подобно гончей, идущей по свежему следу, я кружил вокруг загадки страданий, искал новые подходы к ее решению. После выхода книги я получил сотни откликов. Читать многие письма было тяжело — в них люди описывали свои странствия в мире страданий. Вот почему сегодня я ощутил необходимость возвратиться к давно законченной книге.

Многие богословы считают книгу Иова самой древней в Библии, и я не перестаю удивляться тому, что вопросы, которые мучили Иова, не менее остро стоят и перед нашими современниками. От столетия к столетию они звучат все громче и пронзительнее. Названием романа Мюриэль Спарк «Единственная проблема», в основу которого легла книга Иова, стала фраза из разговора персонажей: они размышляли, как всеблагой Господь может допускать страдания. «Это — единственная проблема, которую стоит обсуждать», — к такому заключению пришел главный герой романа.

И вот что еще меня поражает: все книги о страдании можно четко разделить на две категории. Старые авторы, такие как Фома Аквинский, Джон Беньян, Джон Донн, Мартин Лютер, Жан Кальвин и блаженный Августин, видят в страданиях и скорбях Божий промысел, который в конечном итоге несет нам благо. Они спокойно относятся к испытаниям и не ставят действия Бога под сомнение. В своих книгах они пытаются «пути Творца пред тварью оправдать». Классики пишут так уверенно, словно смягчить горечь страдания способна одна только сила приводимых ими доводов.

Современные книги о страдании разительным образом отличаются от старых. Нынешние авторы стоят на иной позиции. Зло и страдания настолько умножились, что их трудно совместить с традиционными представлениями о любящем и милосердном Боге. Бог перестал быть для наших современников влиятельным покровителем, и они отдали Его под суд. Создается впечатление, что современные писатели гневно требуют от Него ответ за все происходящее в мире: «Что ты можешь сказать в Свое оправдание, Боже?» Их представления о Боге меняются — они по–другому объясняют себе Его любовь, они усомнились в Его способности противостоять злу.

Сравнивая старые книги с современными, больше всего поражаешься полной перемене тона. Создается впечатление, что мы свято верим: никому еще не жилось так трудно, как нам. Неужели мы забыли, что Мартин Лютер и Жан Кальвин жили в те времена, когда не было еще ни радио, ни пенициллина, а средняя продолжительность жизни составляла всего тридцать лет? Что Джон Беньян создал свои величайшие творенья в тюрьме, а Джон Донн — на больничной койке в чумном карантине? Современные писатели — страдальцы? Нет. Они живут в уютных домах, работают в офисах с кондиционером, в их аптечке есть лекарства на все случаи жизни. Почему же они так негодуют на Бога?