Читать «Фельдмаршал Борис Шереметев» онлайн - страница 22
Сергей Павлович Мосияш
— Государь надеется, что хоть какие-то силы султана Венеция с Мальтой оттягают на себя. Так и сказал мне: ты, мол, почву взрыхли, а я приеду — засевать буду.
— Когда ты к дожу собираешься?
— Как назначат аудиенцию, так и пойду.
— Ну, желаю успеха!.. — поднялся Толстой из-за стола. — Если понадоблюсь, я в гостинице на острове Джудекке, чтоб поближе к гавани быть. Ну а если не найдешь, значит, отплыл. Привет твоим спутникам. Много ли их у тебя?
— Да человек тридцать.
— Ого! А со мной лишь лакей и солдат. Впрочем, ты посол — тебе так и положено. Прощай, Борис Петрович, рад был встрече.
Шереметев приплыл в свою гостиницу уже в темноте, дворецкий с адъютантом резались в шашки. Увидев входящего господина, разом вскочили.
— Ну, что тут у вас? — спросил Борис Петрович, сбрасывая у порога шляпу и башмаки.
— Все как есть разузнал, Борис Петрович, — отрапортовал Алешка Курбатов.
— Что разузнал?
— Как «что»? Вы же велели узнать, сколько в сутки с носа драть будут.
— Ну и сколько?
— Тринадцать рублей с полтиной.
— Ты что… спятил?..
— Так это со всех, Борис Петрович. По пятнадцать алтын с носа в сутки. Посчитайте-ка.
— М-да… Все равно многовато.
— Но сюда и постой, и стол, и фрукты, и вино входят.
— Не будет ли приказаний? — спросил Савелов.
— Нет, ступай, Петро, отдыхай.
Адъютант вышел. Алешка не стал звать денщика, сам стелил постель боярину. Шереметев начал раздеваться.
— Борис Петрович, ты гля, какие у них постели, — говорил Курбатов в восхищении. — Простыни белоснежные, одеяла новехонькие. А кровати, гля, точеные ножки. Прям царские. И народ у них какой обходительный. По-русски ни бум-бум, а всяк старается понять тебя, чего тебе надо. На Москве кого спроси о чем на улке, либо не ответит, а ответит аки зверь прорычит. А тут очень ласкательные люди, хорошие люди итальянцы.
— Я ведь, Алеша, земляка встретил.
— Да ну? И кого же?
— Стольника Толстого Петра Андреевича.
— Что ж он-то тут делает?
— Как «что»? Учится на моряка.
— В его-то годы?.. — хихикнул Курбатов.
— Приходится. Куда денешься. Ныне время, брат, такое. Сам государь учиться поехал и всем велел то ж творить.
— Но вот вас же не послал.
— Как «не послал»? А зачем, думаешь, я еду?
— Ну ж сами сказывали: мир посмотреть.
«Вот старый дурак, — явил недовольство собой боярин, — едва не проболтался». Но вслух молвил раздумчиво:
— А думаешь, глядя на мир, на людей других наций, не учатся? Еще как, брат, учатся. Хошь бы и языку их.
— Я уже десять слов по-италийски знаю.
— Молодец. Учи. Сгодится.
На третий день венецианский дож принял русского посланца в присутствии нескольких членов своего совета. Он выразил благодарность за царскую грамоту, как и положено, справился о здоровье государя. Поинтересовался, как и где устроилось посольство, не нуждается ли он в чем? И хотя Борис Петрович, поблагодарив, сообщил, что все у них есть, дож, вызвав кого-то из помощников, сказал:
— Прошу вас, Кутини, возьмите под опеку наших русских друзей и передайте в кассу, чтобы выделили им деньги на содержание. В столь долгом пути у них трат было предостаточно.