Читать «Фельдмаршал Борис Шереметев» онлайн - страница 207

— Но у нас, ваше величество, становится все меньше и меньше людей.

— Скоро прибудут Лещинский и генерал Крассау. И приведут с собой не менее десяти свежих полков. Так что на этот счет будьте покойны.

Генерал-квартирмейстер обратился к фельдмаршалу, надеясь, что тот своим авторитетом образумит короля:

— Господин фельдмаршал, разве вы не видите, что осада Полтавы не имеет смысла? Скажите же, зачем она нам?

— Король хочет иметь до прихода поляков какую-то забаву, — пожав плечами, отвечал Реншильд.

— Но согласитесь, это слишком дорогая забава. Каждый день мы теряем сотни людей.

— Что я могу поделать, генерал? Такова воля его величества, и мы должны быть ею довольны.

Однако Гилленкрок не хотел быть довольным такой «забавой» короля, он отправился к Пиперу и уговорил его еще раз попробовать убедить короля в бессмысленности осады Полтавы.

— Скажите же ему, что они никогда не сдадутся. Никогда. А мы положим у стен крепости всю армию.

Граф очень скоро вернулся от короля, и по его взволнованному лицу Гилленкрок понял, что ничего у первого министра не вышло.

— Вы знаете, что он мне ответил? — заговорил граф, немного успокоившись. — Если бы даже Господь Бог, сказал он, послал с неба своего ангела с повелением отступить от Полтавы, то все равно я останусь тут.

— Господи, — воскликнул Гилленкрок, — но он же здесь потеряет всю армию и станет одним из несчастнейших государей!

Пипер ничего не ответил на это, лишь пожал плечами, мол, я к этому не буду иметь никакого отношения.

Гилленкроку скрепя сердце пришлось отдать приказ на ночной штурм. Более того, передать и приказ короля: взять крепость и уничтожить там всех русских.

Полковник Келин словно предчувствовал эту ночную атаку. Поздно вечером он прошелся по западному фасу стены и отдал распоряжение артиллеристам зарядить пушки картечью.

— Фитили держать к бою, ребята.

— Неужто сунутся, Алексей Степанович? — спросил старый унтер-офицер.

— Все может быть, Петрович. Так что спите по очереди.

Крепость имела всего двадцать восемь пушек и восемьдесят восемь артиллеристов, большая часть была расположена по северному и западному фасу укреплений, меньшая на восточной части стены, обращенной к реке, откуда атака была маловероятной.

И все же Келин велел зарядить картечью все двадцать восемь. Между пушками на валу расположилась ночная смена солдат с мушкетами.

Ночью, когда запели первые петухи, забеспокоился пес Картуз, дремавший на барбете у пушки. Он вдруг поднял голову, повернул ее в сторону поля и заворчал.

— А ну гляди шибчей, ребята. Картузик зря говорить не станет, — скомандовал унтер.

Тысячи глаз впились в темень весенней ночи, насторожились солдатские уши, ловя ночную тишину.

Пожалуй, при таком всеобщем бдении и одному человеку трудно было бы подойти к крепости незамеченным. А сейчас шло к ней около двух тысяч солдат, и шаг их был очень скоро услышан. И еще не обозначились силуэты идущих, как ударили в темноту пушки. Завизжала картечь, закричали раненые.

И хотя именно этот залп картечью буквально прорубил коридоры в линии атакующих, шведы кинулись к крепости бегом, теперь уже надеясь не на внезапность, а на скорость.