Читать «Атланты» онлайн - страница 98
Жорж Бордонов
— И не забыть твоих ученых?
— Самые молодые и самые способные из нас уже в безопасности. Я сам сообщил им о приближении кометы и отправил из предосторожности в разные концы Земли. Все, что наш народ накопил за много веков, не погибнет, если, конечно, повсюду жизнь на Земле не исчезнет в один момент!
Голос Доры зазвенел:
— Ты сделал это без предварительного разрешения!
— Кто бы мне поверил? Те, кто уехал, отбыли на торговых судах с обычными научными заданиями.
— А почему ты остался?
— Я слишком стар, мой мозг не сможет быть полезен, как раньше. Но ты, благородная принцесса, подумай о своем спасении. Это также цель моего визита.
— Что бы ни случилось, я останусь в Посейдонисе. Мое место здесь и нигде больше. А теперь уходи.
И когда он, хромая, направился к выходу, добавила:
— Я тебя предупреждаю, ты и твои ученые будут находиться под наблюдением.
— Это излишняя предосторожность. Мои ученые говорят только с моего разрешения, кроме того, уже слишком поздно бить тревогу. У нас есть занятие. Мы проводим дни и ночи в обсерватории. Солнце тоже имеет необычный вид.
— Солнце?
— Оно становится красным к полудню, и сумерки длятся слишком долго.
— Не собирается ли и оно изменить свой путь?
Ирония и отчаяние смешивались в этом вопросе.
— Нет, принцесса, этого не может быть. Солнце очень большая звезда. Это пыль и испарения окутывают Землю и придают Солнцу необычный цвет.
— Я думаю, это дельные предложения, сказал Гальдар, — но, к сожалению, ты не сможешь ими воспользоваться.
— Почему?
— Я не знаю, откуда, но придворные все знают. Ты можешь быть уверена — они потребуют быть первыми из спасающихся. Но что они будут делать на новом месте? Без придворных церемоний и интриг на что они способны? От инженеров и архитекторов было бы больше пользы. Отправь их на одном или двух кораблях.
— Ты веришь в катастрофу?
— Да. Ты останешься в Посейдонисе?
— Разве у меня есть выбор? Я должна быть до последнего момента во главе моего народа. Что бы сделал отец на моем месте?
— Он бы приготовил свой самый крепкий корабль.
— Я понимаю! Ты боишься, ты тоже… Ты свободен, Гальдар. Я разрешаю тебе сесть на корабль вместе с беглецами, независимо от твоей пользы, ты спасаешь свое бесконечно дорогое существо. У них не хватает гребцов: тебе место обеспечено.
— Ты напрасно себя мучаешь.
— Что же мне делать с трусом, если есть реальная опасность? А если ее нет, почему я должна поддаваться общей панике? Это не для меня. В любом случае, я не могу держать возле себя человека, низость которого очевидна… Ты сможешь так жить?
— Может быть.
— Ты такой же, как и другие, даже хуже, чем другие. Они не претендуют на величие, согласны быть теми, кто они на самом деле есть: безвольными, честолюбивыми, слабыми и ищущими наслаждений. А ты, ты скрывал свою низость под личиной героя. Ты прятал пустоту своих мыслей под таинственностью. Ты ничтожество. Убирайся! Оставь меня! Мой отец в критические моменты своего правления всегда оставался один. Он говорил: «Моя сила — в одиночестве». Его слова казались мне непонятными. Сегодня я поняла их горький смысл.