Читать «Атланты» онлайн - страница 117

Часть третья

1

На борту их оставалось всего трое. Искалеченный бурей, почерневший корабль едва держался на плаву, но все еще сопротивлялся натиску волн…

В свое время это судно было предназначено для увеселительных прогулок, а потому для его сооружения были использованы лучшие сорта дерева, а количество шпангоутов было удвоено. Он был прочен, строен, а своей устойчивостью и легкостью напоминал Ошу корабли, которые строили в его суровой северной стране; за это он и выбрал его когда-то. Ош переделал корабль целиком, снизу доверху. Балясины вдоль бортовой обшивки были укреплены толстыми досками. Кормовая надстройка была уменьшена в размерах и освобождена от тяжелых замысловатых скульптур. Палубу укрепили и надежно законопатили. Трюм заполнили запасными частями и пробковыми кубами. Сундуки, служившие сиденьями, прикрепили особенно прочно, и Ош лично проследил за тем, чтобы они были заполнены лишь наполовину: он безжалостно выбросил все, что, с его точки зрения, было лишним, даже вещи, принадлежавшие Доре. Посреди палубы было сооружено нечто вроде кабины с треугольной крышей, там можно было укрыться и отдохнуть.

Итак, их оставалось только двенадцать: Гальдар, Ош, Дора, шесть чернокожих охранников и три матроса. Остальные погибли под острыми, как нож, деревянными обломками или были смыты за борт разбушевавшимися волнами. Иногда даже те, кто мог бы спастись, отчаивались и позволяли пучине поглотить себя.

Несмотря на все предосторожности, красавец корабль был похож на израненного в страшной битве воина. Крыша каюты была распорота по всей длине. Кормовой щит и большая часть сундуков были унесены волнами. Обшивка треснула. Носовая скульптура была рассечена наискось. Повсюду валялись деревянные брусья. Пробитая во многих местах палуба была усеяна обломками весел. Через многочисленные трещины и пробоины в трюм подтекала вода и бурлила в нем черноватой жижей.

А ветер все не утихал, без устали вспахивая море вдоль и поперек. Молнии то и дело перечеркивали тяжелые облака. Ливень хлестал с прежней силой и яростью. И все же по каким-то неуловимым признакам чувствовалось, что самое страшное уже миновало. До конца бури было еще очень далеко, она могла продлиться не один день, то ослабевая, то усиливаясь вновь. Но все чаще и чаще наступали затишья — ураган, казалось, переводил дыхание.

Продержаться. Мало кто из них осмелился бы произнести вслух это слово, тонким лучиком надежды проникшее в их души. Они лишь следили за тем, что делали Гальдар и его напарник, и взгляды их из-под изъеденных солью век были лишены всякой выразительности.

К полудню начали переходить от одного к другому остатки провизии, хотя и пропитанные морской водой, но сдобренные очень крепким вином из бурдюка козлиной кожи. И тогда сквозь яростный свист ветра людям послышалось: