Читать «Девушки из Шанхая» онлайн - страница 19

По левую руку остается река Хуанпу, похожая на ползущую за нами вялую змею, чья грязная кожа вздымается и дрожит. В Шанхае от реки никуда не деться. В нее упираются все улицы, идущие на восток. По спине этой гигантской речной змеи идут корабли из Великобритании, Франции, Японии, Италии и Соединенных Штатов. Увешанные канатами, сетями и сохнущим бельем сампаны напоминают насекомых, сидящих на бортах корабля. Лодки золотарей соревнуются с океанскими лайнерами и перевозчиками бамбука. Пристани переполнены потными полуголыми кули, которые выгружают опиум и табак с торговых кораблей, рис и зерно с джонок, пришедших с верховья реки, и соевый соус, корзины с цыплятами и огромные связки ротанга с речных плоскодонок.

По правую руку от нас вырастают пяти-шестиэтажные здания — чертоги процветания и алчности. Мы проезжаем мимо отеля «Катай», увенчанного пирамидальной крышей, мимо таможни и ее огромной часовой башни, мимо Банка Гонконга и Шанхая и украшающих его величественных бронзовых львов: если потереть лапу такого льва, это принесет удачу мужчинам и сыновей — женщинам. На границе Французской концессии мы расплачиваемся с рикшей и пешком идем по набережной Кэ де Франс. Пройдя несколько кварталов, мы сворачиваем в Старый город.

Прийти в это омерзительное место — все равно что шагнуть в прошлое. Именно это папа и заставляет нас сделать, решив выдать замуж. Однако мы с Мэй повинуемся ему — покорные, как собаки, глупые, как буйволы. Я зажимаю нос платком, чтобы аромат лаванды перебил окружающие нас запахи смерти, нечистот, прогорклого масла и разлагающегося на солнце сырого мяса, выставленного на продажу.

Как правило, я стараюсь не замечать дурные стороны своего города, но сегодня они буквально приковывают мой взгляд. Здесь есть попрошайки, которым их родители выдавили глаза и сожгли руки и ноги, чтобы разжалобить прохожих. Некоторые из них покрыты сочащимися гноем язвами и отвратительными опухолями, накачанными с помощью велосипедных насосов до устрашающих размеров. Мы пробираемся через переулки, увешанные сохнущими бинтами для ступней, пеленками и изорванными штанами. Жительницы Старого города ленятся выжимать белье после стирки, и капли воды сыплются на нас дождем. Каждый шаг напоминает нам, что это может стать и нашей судьбой, если свадьбы не состоятся.

Сыновья Лу ждут нас у ворот в сад Юйюань. Мы пробуем заговорить с ними по-английски, но непохоже, чтобы они хотели разговаривать на этом языке. Их отец говорит на сэйяпе, потому что родом он из той местности в провинции Гуандун, которую так и называют сэйяп — «четыре области». Мэй сэйяп не понимает, но я перевожу для нее. У них, как и у многих из нас, западные имена.

— Сэм, — говорит старший, указывая на себя. Затем показывает на своего младшего брата и переходит на сэйяп. — Его зовут Вернон, но родители называют его Верн.