Читать «Нечаев вернулся» онлайн - страница 75

— Ты знаешь, сколько стоит полный набор, — прибавил он. — Так вот, половину вперед, и сейчас же!

Посетитель улыбнулся Художнику, левой рукой ласково потрепал его по щеке. А в правой у него вдруг оказался пистолет, и ствол уткнулся прямо в брюхо собеседника.

— А ну-ка пошевеливайся, — скомандовал он. — Если будешь тянуть, сначала продырявлю тебе ноги, а потом и руки. Заметил, какой калибр? Дырки, сам понимаешь, будут порядочные…

И он сделает это. Хотя он говорил, не повышая голоса, но по нему было видно, что сделает!

Когда женщина с грудями нараспашку и мантильей, повязанной у пояса, вышла из кухоньки, неся поднос с кофе, Художник уже сидел за столом и подрагивающими руками мастерил полный комплект удостоверений на чистеньких, безукоризненно непорочных бланках.

Дуло пистолета упиралось ему в затылок.

Она не стала вдаваться в комментарии, только присвистнула. После чего расставила чашки и разлила кофе.

— С сахаром? — спросила она.

Он отрицательно покачал головой и маленькими глотками выпил кофе, держа чашку в левой руке.

— Ну и пушка у вас! — игриво отметила натурщица.

Он только хмыкнул и поглядел Художнику через плечо. Работа явно спорилась.

— Слушай, старик, а что, если твоя подружка поточит мне перо, пока ты здесь корпишь? Ты не против? Так у каждого будет чем время скоротать!

— Никакая она мне не подружка! — огрызнулся тот.

Была или нет эта девица его подружкой, но она лишь громко рассмеялась:

— Что поделаешь, Густав, придется подчиниться непреодолимой силе обстоятельств. Ни в чем нельзя отказывать мужчине, когда он вооружен.

Она опустилась на колени, расстегнула ему молнию и нежными прикосновениями приготовила все для священнодействия. Затем окинула взглядом его хозяйство, помолчала и добавила:

— Особенно когда он вооружен так хорошо.

А затем умолкла.

Он был на седьмом небе, нахлынули воспоминания о минувших годах.

При каких условиях удобнее всего предаваться размышлениям? Об этом они некогда поспорили, стоя во дворе «Эколь нормаль» на улице Ульм. Зильберберг утверждал, что лучше всего это делается, когда летишь в самолете. Сам он предпочитал парикмахерскую, когда нежные женские ручки намыливают тебе голову. Что до Марка, тот настаивал, что для углубленного погружения в метафизическую суть всего предпочтительнее хорошенько перепихнуться. И все повторял: «Невозможно даже представить, какое после этого обновление в мозгах».

Что ж, проверим, так ли это.

Двумя месяцами ранее, в октябре, он предпринял коротенький вояж по Франции.

Кое-кого требовалось вытащить из кротовьей норы, проверить явки, подготовить новые, оживить каналы связи, подбодрить и расшевелить активистов. Нужно было приблизить к Парижу некоторые склады оружия и взрывчатки, проследить, чтобы для них оборудовали надежные тайники, создать новые базы поддержки. Одним словом, отладить всю механику для нового каскада операций.

Свою часть работы он проделал безукоризненно. Как там у Нечаева: «…единой мыслью, единой страстью — революцией». Он посвятил этому все дни и ночи, поражая соратников строгой логикой, проницательностью и безжалостностью к колеблющимся. Он знал, что за ним ведется наблюдение и любое его действие тщательно анализируется. И сделал все, чтобы отчеты о его поездке были благоприятными. Только при таком исходе его допустили бы к самой операции. А вернуться во Францию для него было необходимо, чтобы окончательно выйти из игры.