Читать «7 дней в июне» онлайн - страница 388
Алексей Геннадьевич Ивакин
Я понял, что все для меня заканчивается, когда увидел обрушение соседнего дома – там были наши АГС и ДШКМ, удерживающие еще фрицев от прорыва.
На тот момент у меня осталось двадцать четыре патрона и одна граната. И дурацкий штык-нож. И все. Против МГ-34 и «Маузеров». И из оставшихся в живых бойцов я был еще самый богатый – у других не было и этого.
– Где же наши? Где, млять, наши?!! – Леха еще не истерил, но был к этому весьма близко.
– Прорвемся, брат, прорвемся. Прорве… – Василий Сагайлыков, хрен знает кто по национальности, умер после этой фразы. Пуля немецкого снайпера. Или нет – откуда мне знать, откуда прилетел смертельный кусочек свинца?
Следующее, что помню – как фашисты полезли в дом. И как где-то при этом играл музыкальный центр. Причем играл какой-то блатняк. Который я терпеть не могу.
Я и Леха, с ножами, сныкались на лестничной клетке в каком-то закутке над лифтом. Даже смогли убить неосторожно прошедших мимо фашистов – но нас услышали.
Прилетевшая откуда-то снизу граната нас с другом разделила – я ввалился в одну квартиру, он в другую. Это был последний раз, когда я его видел.
Лестничная площадка уже простреливалась, и за стенкой ванной комнаты буквально ощущалось передвижение немцев. В отчаянии я пальнул прямо через дверь – судя по хрипу, даже попал. В ответ прилетело столько, что вывалился косяк.
И еще – меня зацепило. Не очень сильно, но, сука, больно. Тем не менее, влетевшего в квартиру нациста я встретил ударом штыком. Из шкафа, прикиньте. Было бы смешно, да. Но эта тварь успела выстрелить. Попало в живот.
Адская боль бросила на пол. Простреленная рука, в сравнении с этим была царапиной.
Когда мне частично вернулась способность соображать, я вдруг понял, что это все. Совсем все. Вообще. В голове почему-то крутилась песня Шевчука «Люби всех нас, Господи, тихо».
– Моя песня, конечно, дождливого рода, – сомневаюсь, что в моем хрипе эти слова были различимы. Но они помогли мне выдернуть чеку.
Вдруг вспомнились встретившиеся мне на недолгом боевом пути люди. Витек, запихиваемый в вертолет – что самое забавное, американский. У них там еще поляк с нами остался, чтобы еще раненого смогли взять. Боевой паренек, неплохо говорящий по-русски.
Вспомнился комроты, пристреливший дерьмократа и, похоже, погибший в развалинах соседнего дома.
Вспомнился взводный – настоящий, буквально символический Ванька-взводный, умерший в самом начале сегодняшней катавасии.
Вспомнился офицер, оттащивший меня от немца, которому я буквально снес башку прикладом. Надеюсь, вы живы еще там, поляк и офицер? Вы хорошие люди.
Боль резко усилилась, и я на несколько секунд потерял сознание. Или не потерял – но перед глазами уже все плыло.
Наконец, вспомнились друзья, родители, девчонка, с которой так глупо поругался не так уж и давно. И с которой теперь уже никогда не помирюсь. Вспомнилась кошка, каждый вечер приходящая спать ко мне на кровать – и требовательно мяукающая, если я засиживался перед компом.