Читать «Чукотка» онлайн - страница 189

— Значит, договорились? Руку, Таграй!.. — И Андрей Андреевич, звонко ударив по его руке, энергично затряс ее. — По выходным дням будем учиться. Только условие, Таграй: не болтать. Учиться будем по секрету, чтобы никто и не знал, что ты учишься. Может быть, не научишься еще. Смеяться будут.

— Есть, товарищ Горин! — радостно согласился Таграй.

— А теперь пойдем к доктору, поговорим насчет здоровья.

Доктор встретил их с распростертыми объятиями. Сегодня он вообще готов был обнять весь мир. Такой незначительный факт, как победа в шахматной игре, здесь, на далеком Севере, вырастал в грандиозное событие.

— В гости зашли, доктор. Да немного и о деле договорить, — сказал Андрей Андреевич, присаживаясь к столу.

— Пожалуйста, пожалуйста! — кричал доктор.

— Думаю Таграя научить управлять самолетом.

— Чем, чем? — насторожился доктор.

— Самолетом. Вот пришли узнать: может ли он летать по состоянию здоровья или нет?

Доктор порывисто встал со стула, заходил по комнате и резко сказал:

— Нет, не может!

Таграй испуганно посмотрел на доктора, перевел вопрошающие глаза на Андрея Андреевича и опять на доктора.

— Почему, доктор? — удивился Андрей Андреевич.

— Я сказал: не может — и все! — уже сердито заявил доктор.

— Доктор, вы же мне говорили, что я здоров? — спросил Таграй.

— Для чего здоров, а для чего и нездоров. А вообще ты иди, немного погуляй. Иди, иди, Таграй. Нам одним нужно поговорить.

Недовольно оглядываясь, Таграй вышел.

— В чем дело, Модест Леонидович? Что он, действительно нездоров? Надо бы посмотреть, а вы выпроводили его.

— Незачем мне смотреть! Они у меня и так все как на ладони. Вот листы диспансеризации учеников.

— Ну, и что, он болен? Сердце не годится?

— Нет, не болен. Но ты, Андрей Андреевич, не дело задумал!

— Вот это замечательно, доктор! Давно бы на «ты» нужно перейти.

— Прошу прощенья. Это — сгоряча.

— Пожалуйста, пожалуйста! Мы с вами ведь давнишние приятели. Можно сказать, пионеры на Севере.

— Я смотрю, Андрей Андреевич, нечего вам делать на своей заставе. Вот вы и выдумываете всякую чертовню. Летчика ему захотелось сделать! Чтобы он напоролся где-нибудь на торос?

— Модест Леонидович, этот вопрос решен. Поглядите, пожалуйста, в листок Таграя.

— Мне смотреть нечего. Я наизусть их всех знаю. Вот он, листок! Сердце — в норме, нервы — в порядке, а для вашего брата больше ничего и не требуется. А его глазами можно отсюда рассматривать Америку.

— Вот и отлично! Я только, доктор, буду просить вас никому не говорить, что Таграй учится летать.

— Это почему же? Что за секрет?

— Он будет приезжать ко мне под видом обучающего моих бойцов чукотскому языку.

— Тайну мы умеем держать не хуже вас. Но только я ни черта не понимаю во всей этой истории, — развел руками доктор.

Андрей Андреевич засмеялся.

— Модест Леонидович, здесь ничего особенного нет. Дело в том, что если заранее все будут знать, что Таграй учится летать, — это одно дело. И совсем иное, когда он стоит, предположим, около самолета, кругом народ, он влезает в кабину… вспорхнет и полетит один.