Читать «Девочка и мертвецы» онлайн - страница 143

 Рыбнев поднял голову: некромасса пришла в движение и медленно перемещалась в их сторону. В центре массы возник гигантский слюнявый рот, и именно он произносил слова голосом Ионыча:

 — Т-А-Р-Е-Л-О-Ч-К-У М-Н-Е!

 — Что еще за тарелочка, черт подери? — возмутился Первоцвет, безуспешно пытаясь выползти из-под разъяренного Рыбнева.

 Со склона спустились Катенька, Марик и Судорожный с лошадкой. Огневка меланхолично жевала пачку сухой овсяной каши. Марик сказал:

 — Была у Ионыча тарелочка. С лампочками.

 — Инопланетная! — заявила Катенька.

 — По крайней мере, он так считал, — поправил Марик.

 У Первоцвета Любимовича загорелись глаза:

 — Непознанный летучий объект у этой деревенщины?

 — Помнишь гибель Владилена Антуановича, Первоцвет? — недобро прищурив глаза, спросил Рыбнев.

 — Я слыхал об этом деле, — признался Любимович.

 — Очень он подобными летучими объектами интересовался: пунктик у него был такой. И тут на тебе: пропал. А чуть опосля у некоего Ионыча обнаруживается во владении вездеход Антуашки. И как это надо понимать?

 — Это правда, — прошептала Катя. — Дяде Ионычу так тяжело жилось, что иногда ему приходилось совершать дурные поступки.

 — Дурные поступки? — переспросил растерянно Рыбнев.

 Девушка опустила голову:

 — Дядя Ионыч убил Владилена Антуановича: полголовы ему снес. — Она вытерла слезы. — Но я верю, что Владилен Антуанович, приняв мученическую смерть, оказался в раю! — Катя говорила жарко, страстно, с золотым блеском в ярких глазах.

 — Проклятье, — простонал расстроенный Первоцвет. — Сведения об Ионыче, оказывается, были важны! Наташ, ты прости меня, дурака…

 — Ах! — воскликнула Наташа, кидаясь на шею к Первоцвету. — Сударь, я во всем вас прощаю! Буквально во всем!

 — Идиоты, — прошептал Рыбнев, вставая и отводя глаза от воркующих в грязи голубков: живого и мертвого. Сейчас у него были дела понасущнее: Рыбнев уставился на некромассу, ставшую Ионычем. Надо остановить ее во что бы то ни стало. И дело теперь не в мести. Не совсем в мести, по крайней мере.

 — Что ты ей сделаешь? — прошептал Судорожный. — Что мы, слабые люди, можем сделать такому чудовищу?

 — Бедный дядя Ионыч, — прошептала Катя, сложив ладошки ковшиком. — Я буду молиться, чтоб для него всё закончилось хорошо.

 Марик забрал у Огневки остатки овсяной каши и сам стал жевать.

 — Не бойся, Катя! Я достану билет на Землю, и мы вместе туда улетим! — заявил он, роняя хлопья на грудь. — Бли-и-ин, даже в состоянии стресса вкуса не чувствую! Врал брат-мертвец…

 Рыбнев в бессильной злобе сжал зубы: он не знал, как противостоять некромассе.

 — В-Е-Р-Н-И! У-Б-Ь-Ю! — ревел Ионыч.

 Бездна смотрела на Рыбнева посредством рта: жадной, прожорливой, гнилозубой пасти, из которой торчало глазное яблоко.

 Рыбнев, совершенно отчаявшись, сунул руку за пазуху и нащупал тарелку. Тарелка вблизи человеческого сердца согрелась и теперь сама излучала тепло. Рыбнев вытащил ее на свет.

 Горела зеленая лампочка.

 Не просто горела: разгоралась всё ярче и ярче.

Глава девятая

— Мы, — сказал мудрый голос из непознанной летучей тарелки, — прибыли сюда из далекой галактики, чтоб изучить людей и если они окажутся того достойны, подарить им великое счастье.