Читать «Кувыр-коллегия» онлайн - страница 21

— Очень древнего. Аристократ.

— Но почему тогда императрица пожелала его в шуты определить?

— Все из-за его жены. Жена Волконского в молодости была крайне на язык несдержанна. И до сих пор тем же страдает. Он постоянно издевалась над Анной, когда та еще молодой принцессой была. И вот Анна стала императрицей и все ей припомнила. Таковы эти русские. Они мстительны. И даже в нашей государыне это есть.

— Не могу понять одного. Как аристократ древнего рода мог стать шутом? При французском дворе король никогда не унизил бы так дворянского достоинства. Король мог бы казнить дворянина, но не унизить его. Ведь унижая дворянское достоинство, король, первый дворянин государства, унижает и самого себя.

— Это так, Петер. Так для Франции, для Испании, для Австрии. Но не для России. Дворяне здесь именуют себя холопами в обращении к царям. Генерал-прокурор империи граф Павел Иванович Ягужинский, в обращении к Анне говорил "холопь твой Пашка". А "холопь" это раб! Вот и подумай Петер. Дворяне Франции себя рабами не называют. Даже рабами короля. Они слуги короля, но не рабы.

— Но как объяснить такое?

— Не могу тебе сказать. Спроси у Лейбы Либмана. Придешь сегодня ко мне? Там будет и он.

— Сегодня не могу, Эрнест. У меня визит к Ивану Балакиреву запланирован. Немного поупражняюсь в русском языке. Да и обговорить многое стоит с ним.

— Балакирев отлично говорит и по-немецки. А ночью ты снова у Марии Дорио?

— Да. Она пожелала меня сегодня удивить.

— Смотри, как бы Франческо Арайя тебя не удивил. Палочными ударами своих лакеев.

— Это мы еще посмотрим.

— Найди себе русскую девушку, Петер.

— Нет. Пока Дорио ко мне благосклонна я её раб, Эрнест…..

Год 1735, май, 16 дня, Санкт-Петербург. Дом Ивана Балакирева.

Шут Иван Балакирев жил в Петербурге на широкую ногу. Дом его за Литейным двором был роскошен и хорошо известен. И был он роду знатного и даже знаменитого. Фамилия Бала-Кире в Рязани была известна еще с XV века. В XVII веке стали они именоваться Балакиревыми на русский манер. При царе Алексее Михайловиче, отце Петра Великого, один из рода Балакиревых числился стольником царским.

Сам Иван Алексеевич Балакирев службу начал в 1715 году и определен был в полк Преображенский. Но склонности к службе воинской не имел и потому в 1719 году его перевели в ездовые при жене Петра Екатерине Алексеевне.

И попал Ванька Балакирев в самую круговерть интриги любовной между императрицей Екатериной и молодым Виллимом Монсом, камергером двора императрицы. Он часто ввозил письма любовников и был свидетелем их свиданий.

И все складывалось для Балакирева хорошо, но он, однажды по пьяному делу, наболтал в трактире лишнего. И послухи* (*Послух — соглядатай) настрочили на него донос самому императору Петру Алексеевичу. Было сие в лето 1724-е.

Петр был взбешен изменой жены и приказал Балакирева арестовать. Дело было поручено молодому капитану Андрею Ушакову, и тот под пыткой вырвал у Балакирева признание.

Все дела Виллима Монса вскрылись. И он был казнен. А самого Ивана Балакирева приговорили к битью батогами и к ссылке в Рогервик на три года.