Читать «Пособие по укладке парашюта» онлайн - страница 73
Екатерина Великина
– Да, он не богат, – протягивала ей чай Маша. – Но это ведь не главное.
«А что тогда главное?» – размышляла ночами Петрова и пила таблетки.
Как водится, именно Петрова заподозрила подвох.
Это произошло, когда Маша принесла на работу фарфоровую кофейную чашку.
– Вася сказал, что из фарфора кофе вкуснее, – улыбнулась она и поставила чашку на стол.
Приготовившаяся было кашлять, Петрова поднесла чашку к глазам. Кашля не было.
– А то, что эта чашка – один-в-один как из сервиза твоей матушки, он не сказал? – наконец спросила она.
– Просто похожа, – смущенно пожала плечами Маша. – Мало ли чашек…
Но воодушевленная чистотой легких, Петрова осмелела.
– А кто он такой, Вася твой? – наступала она. – И чего это ты его так скрываешь?
– Никого я не скрываю, – пыталась защищаться Маша. – Просто повода как-то не было…
– Повода не было? – кровожадно ухмыльнулась Петрова. – Ну это не беда! У меня через неделю день рождения, если ты помнишь. Вот и познакомишь меня со своим Василием. В приватной обстановке, так сказать.
– Конечно, познакомлю! – пыталась выдавить из себя улыбку Маша. – Он очень компанейский.
– И не говори, что я не предупредила тебя заранее!
Неожиданно выздоровевшая Петрова так шарахнула дверью, что Машина чашка упала со стола и, описав невообразимую дугу, разбилась.
Вася не позвонил.
Ни в этот вечер, ни в следующий.
«Что же мне делать? – ломала голову Маша. – Господи, что же мне делать?»
Но небеса молчали, и в их молчании было столько презрения, что Маша плакала и пила валокордин.
«Разлюбил? Ушел? Оставил? Но ведь от любви должно что-то оставаться», – думала она.
Целые дни Маша проводила в поисках доказательства ушедшего счастья. И ничего не находила. Поиск так измотал ее, что к концу недели она слегла. И не понарошку, а по-настоящему. Как будто порожденные Васей женские болячки стеклись к ней и тянули из нее жизнь.
Петрова позвонила точно в субботу.
– Ну что, вы идете? – ехидно поинтересовалась она. – У меня уже гостей полон дом.
– Мы… заболели, – давясь от собственной ничтожности, прошептала ей в трубку Маша.
На другом конце провода у Петровой начался кашель. Но он не испугал ее, а, напротив, придал ей силы. И выходя из дома, Петрова подумала, что в конце концов здоровье дороже всего.
Когда позвонили в дверь, Маша решила, что это мама, и даже не успела испугаться, увидев на пороге Петрову.
– У тебя же гости, – прижалась к стене она.
– Болеете, значит? – оттеснила ее Петрова. – И чем болеете?
– Какое твое дело? – закричала Маша.
Но Петрова ее не слышала. Истина, поселившаяся в ней, заглушала все остальные шумы и рвалась наружу.
– Хочешь, я скажу, чем вы болеете? – прошипела она. – Ничем вы не болеете. Нет Васи твоего и не было! Ты все придумала, сумасшедшая! Назло мне придумала. Не бывает таких, слышишь. Не бывает!
– Есть, – заплакала Маша. – Есть, есть, есть!
Крупные слезы текли по ее лицу, превращая и без того истеричное «есть» в хроменькое «исть».
– И где он «исть»? – немедленно отреагировала Петрова. – Тут? – И она распахнула дверь туалета. – За толчком спрятался? Или тут? – хлопнула она дверью ванной. – А может быть, в гостиной? – отпихнув Машу с прохода, влетела Петрова в комнату и остановилась.