Читать «Живым приказано сражаться» онлайн - страница 9

— Ты, Громов? Ты… Прощай, лейтенант…

— Что случилось, товарищ майор?!

— Сожгли они нас, гады. Огнеметами. В амбразуры. Всех, сволочи… Я один. Тоже… ранен… Тут у меня ящик… с гранатами. Сейчас… ворвутся, но я… С ними… Прощай, Беркут…

Андрей еще немного подержал свою трубку, но уже понял, что трубка майора упала в гнездо, а значит, больше он не услышит ни голоса комбата, ни того, что там произойдет.

Громов сел на нары и, обхватив голову руками, прижался затылком к стене. Он устал. Это уже какая-то нечеловеческая усталость, вместе с которой приходит безразличие к жизни. Он настолько устал, что в какую-то минуту вдруг сказал себе: «Поскорее бы это случилось! Нет сил. Пора кончать… Я сделал все, что было в моих силах». Но через минуту-другую все же сумел одернуть себя: «Не паникуй! Как там орал этот Штубер: “И не ваша вина, что войска бежали, бросив вас на произвол судьбы”? На психику жмет. Но ведь нас не на “произвол”, нас для борьбы оставили. В конце концов, кто-то же должен был остаться. Точно так же, как кто-то первым должен пойти на прорыв обороны противника… и погибнуть; первым ворваться в окоп — и тоже…»

— Камандыр! — закричал в трубку Газарян. — Наблюдай! Нэт адын арудий!

— Вижу, Газарян, вижу, — ответил Громов, не поднимаясь с места и не открывая глаз. — Молодец, младший сержант!

— Это тебе мой подарок, камандыр. От солнечной Армении!

— Спасибо, друг. Настоящий солдатский подарок. Береги людей.

— Но должэн тэбэ сказать, что они закапывают в землю два танка. На южный сторона, наблюдаешь?

— Ничего, значит, твоим гайдукам скучать не придется.

— Гайдуки, — сразу же пригасил свою радость младший сержант. — Правильно говоришь. Пусть будет, как хотел Крамарчук: гайдуки. Ребята привыкли. Какой был камандыр, а, какой камандыр! Но… война. Сейчас ничтожим другой арудий!

— Андрей, они забивают трубы камнями, — выросла на пороге Мария. — В отсеках становится трудно дышать.

— Так они и должны поступать. У них нет другого выхода. Чувствую, что у них появился знающий, толковый офицер, настоящий профессионал войны.

— Ты бредишь, лейтенант!

— Почему «бредишь»? Рассуждаю. Там ведь тоже офицеры. Они тоже выполняют приказы.

— Но ведь там, в отсеках…

— Я все понял. Иди к раненым. Успокой их.

— Андрей…

— Идите к раненым, санинструктор Кристич. Ваше место рядом с ними.

Как только она вышла, Громов выдвинул из-под нар ящик с лимонками, быстро распихал несколько штук по карманам, две взял в руки и побежал к выходу.

Видно, фашисты почувствовали себя настолько уверенными, что даже мысли не допускали, что кто-то из гарнизона может вырваться наружу и выбить их с крыши. Этим Громов и воспользовался. Пригнувшись, вскочил в окоп, потом, уже в конце его, выскочил, сделал несколько шагов в сторону и, увидев пятерых или шестерых солдат, таскающих камни, метнул в них одну за другой две лимонки, затем под пулеметным огнем залег, достал из кармана и бросил третью и только тогда спрыгнул назад, в окоп. К стонам и крикам раненых он прислушивался уже сидя под приоткрытой дверью. Что отвечать Марии, как вести себя, слушая ее донесение, — он не знал, зато сделал то единственное, что мог и обязан был сделать. Так пусть же это ему зачтется.