Читать «Живым приказано сражаться» онлайн - страница 111

Все это время Громов пристально следил за действиями обоих.

Пока, забросив свою винтовку за плечи, старший полицай ждал, когда можно будет подать молодому конец веревки, Готванюк покорно стоял, заложив руки за спину. Он смотрел только на Громова, только на него, и ждал.

В какое-то мгновение Громову даже показалось, что тот не верит ему. Решил, что лейтенант просто обманул его. А полицаи казнят, понятия не имея о том, кто ими командует, маскируясь мундиром немецкого офицера.

— Пальнул бы, лейтенант, — негромко напомнил его обещание Готванюк. — Что ж ты меня опять-таки в висельники загоняешь, душа твоя нехристовая?

— Молчать! — по-русски осадил его «капитан».

— Палач ты. Был и есть палач.

Но когда Андрей взглядом приказал ему: «Хватай винтовку!», — он все же нашел в себе мужество вырваться из оцепенения и мгновенно схватить ее.

— Не стреляй, — успел предупредить его лейтенант и, зажав старшему полицаю рот, ударил ножом в грудь. — Держи под прицелом того.

Молодой полицай как свесился с ветки, чтобы взять конец веревки, так в этой позе и замер.

— Слезай. Молча, — приказал Громов, приглашая его пистолетом на землю.

— Дядечки, родненькие! — вдруг запричитал парнишка, по-детски прижимая руки к груди и не решаясь спуститься на землю. — Не убивайте, родненькие. Я ведь ничего. Меня заставили.

— Кто тебя заставил?

— Так он же, — показал на корчившегося в траве полицая. — Пришел. С немцами. Говорит: «Этого. Не пойдет — повесим. В активистах был, пусть теперь искупает свою вину перед народом и немецкой армией».

— Ты был в армии?

— Да нет. Только призвали. В военкомате собрали нас, а тут за райцентром десант немецкий. А мы без оружия. Ну и кто куда, по домам. Не убивайте меня, дядечка, родненький…

— Помилуй и его, лейтенант, раз уж меня… — неожиданно заступился за него Готванюк. — Спаси еще одну душу. Убивать теперь все мастаки. А про то, что надо кому-то и спасать, вроде совсем забыли.

— Хорошо, слезай. Только не нуди!

Полицай покорно слез с дерева и бочком-бочком подсеменил поближе к Готванюку. Сейчас он искал защиты у человека, для которого еще две минуты тому назад готовил виселицу и которого безо всякой жалости вздернул бы. Громова потрясло это. Вот уж воистину неисповедимы судьбы людские на войне, вот уж воистину!…

— Я — лейтенант. Моя фамилия — Беркут. Тот, которого ты ждал в засаде.

— Ага-ага, — испуганно заулыбался полицай.

— Мы идем к своим, к линии фронта. Хочешь искупить вину?

— Я с вами пойду, товарищ лейтенант. Куда угодно… пойду. Всего три дня как в полиции. Никого не убил, никого не выдал.

— Про то, что был в полиции, помалкивай. Но искупать вину должен все годы, сколько будет длиться война. Да и вообще, сколько будешь жить. Понял?

— Спасибо, товарищ лейтенант. Добрый вы человек, святой.

Громов раздосадованно покачал головой и отвернулся. Лучшее, что мог сделать сейчас этот человек, — это помолчать.

Он вытер нож о траву, сунул его в голенище.

— Готванюк, подбери винтовку убитого. И патроны. Повязку тоже на всякий случай сними. И медленно идите за мной. Только держитесь подальше.