Читать «Книга имён» онлайн

Длинная и узкая эмалированная табличка. Главный Архив Управления Актов Гражданского Состояния, сообщают черные буквы на белом фоне. Эмаль кое-где уже потрескалась и облупилась, облез и последний слой коричневой краски на древней двери, обнажилась древесина, прожилками своими напоминающая бороздчатую кожу. Пять окон по фасаду. Запах старой бумаги сразу же за порогом. Да нет, разумеется, дня не проходит, чтобы здесь, в архиве, не появлялись, свидетельствуя о рождении граждан мужского и женского пола, новые бумаги, но запах остается прежним, и прежде всего потому, что всякая новая бумага, чуть только выйдя за ворота фабрики, начинает предназначенное ей судьбой неуклонное превращение в старую, а во-вторых, потому, что едва ли не ежедневно в бумаги, чаще всего в старые, но нередко и в новые тоже, заносится причина смерти с указанием соответствующих случаю времени и места, и каждая из этих записей сообщает документу собственный, слегка щекочущий слизистую оболочку запах, едва уловимо витающий в атмосфере Главного Архива, а все вместе они сплетаются в единый букет, который человеку с тонким обонянием напоминал бы смесь розы с хризантемой.

За высокой застекленной перегородкой сразу же при входе начинается огромный прямоугольный зал, где за длинным, от стены до стены, барьером, который снабжен в левой своей оконечности чем-то вроде калиточки, открывающей доступ внутрь, сидят сотрудники этого учреждения. Расположение рабочих столов естественным порядком повторяет иерархическую структуру и, являя вполне ожидаемую гармонию с этой точки зрения, радует глаз также и чисто геометрическим совершенством формы, ибо лишний раз доказывает, что непримиримых противоречий между эстетикой и властью нет. Восемь столов первого ряда, тянущегося параллельно барьеру, заняты младшими делопроизводителями, которым и поручено принимать посетителей. За первым, строго симметрично по отношении к срединной оси, незримо прочерченной от двери и теряющейся в темных глубинах здания, следуют четыре стола второго ряда. За ними сидят делопроизводители старшие. Далее размещены заместители хранителя в количестве двух. И наконец в одиночестве, отдельно и наособицу, как и должно быть, стоит стол самого главного хранителя, в каждодневном общении именуемого шефом.

Распределение обязанностей в этом коллективе удовлетворяет простому правилу, согласно коему сотрудники низшей категории обязаны исполнять столько работы, сколько смогут, с тем чтобы вышестоящим доставалась лишь самая ничтожная ее часть. Это означает, что младшие делопроизводители трудятся без передышки с утра до ночи, старшие — лишь время от времени, заместители — только изредка, хранитель же — вообще почти никогда. Беспрестанное, неустанное мельтешение восьми передовых, то и дело садящихся и снова вскакивающих, торопливо снующих от стола к барьеру, от барьера — к каталогу, от каталога — к архиву, снова и снова, в разных сочетаниях и с разной очередностью повторяющих свои движения, при полнейшем безразличии начальников, как непосредственных, так и прямых, есть необходимое условие для понимания того, с какой в высшей степени прискорбной легкостью можно нарушить установленный порядок, допустить злоупотребление, устроить подлог, которые и призваны будут составить существо нашего повествования.