Читать «Горит восток» онлайн - страница 19

Ну, а к кому она в любезные стремится, ты выяснил? — пожимая ему на прощание руку, спросил Баранов. — К кому ж она, потеряв голову, едет?

К Бурмакину, которого недавно судили за убийство трактирщика. — Киреев надел фуражку на голову и взял за рукав Маннберга. — Едемте, Густав Евгеньевич.

К Бурмакину? — переспросил Иван Максимович. — Вон что! Хм! Да. Не случись с ним той истории с Митричем, я бы его от души поздравил. Парень он интересный во всех отношениях.

Ну, и там ему с женой легче будет срок коротать. — Баранов потер себе бритый затылок. — Помнится, только двенадцать лет дали ему. Бывает, и еще скостят, года два-три тачки под конвоем покатает, а там в ссыльные переселенцы переведут. Устроится семейное счастье.

А пожалуй, она еще и дорогой нагонит его, — сказал Иван Максимович, — их ведь не так давно отсюда увели.

Пешком ведь пойдет — не догонит, денег нет у нее нанимать лошадей, — сказал Киреев от двери.

— А ты бы дал, — наставительно посоветовал Баранов. Киреев молча пожал плечами. Маннберг, чтобы не засмеяться, прикусил губу.

Когда за ними закрылась дверь и, качнувшись, тяжелая портьера упала на свое место, Баранов, дав волю чувству, хлопнул Ивана Максимовича по плечу.

Смекаешь, Иван, какую удачу они для тебя привезли. — спросил он, таща его ближе к свету.

Иван Максимович собранными в шепоть пальцами потеребил бороду. Непонимающе повел плечом.

Особой удачи не вижу, Роман Захарович. Какая связь между моим делом и любовницей Бурмакина?

Да не это, не это! — зашикал на него Баранов. — Порфирия… Порфишку Коронотова надо за поджог твоего дома в тюрьму упрятать. Понял? Купить Лакричника — и Порфишку в тюрьму. Вот тебе и весь ответ перед губернатором!

Попробую, — посветлел Иван Максимович. — За хороший совет спасибо! Только, как дело все будет сделано, Роман Захарович, прошу вас: поганца этого, фельдшериш-ку, чтобы — к черту!

Выгоню, — пообещал Баранов. — И язык ему отрежу. В банке со спиртом на память тебе подарю.

6

Дарья Фесенкова только что уложила в зыбку свою семимесячную дочь, как в окно постучали. Она торопливо застегнула кофту, подошла.

Кто здесь? — спросила, распахивая створки.

Тетенька Даша, тебе в сборной у старосты письмо. Человек там приехал с письмом, — улепетывая от окошка, крикнул мальчишка.

Дарья узнала его: соседский Захарка. Этот не соврет. Письмо! Сердце у нее радостно забилось. Наконец-то! Сколько за последние ночи всяких дум передумалось! Точно раз в неделю приходили от мужа письма, а тут почти целый месяц не было весточки.

Прикрыв марлевым пологом спящего ребенка, Дарья заспешила к старосте, в сборную, на дальний край села.

«Брать с собой Ленку не буду, — подумала она, закладывая веткой пробой двери в знак того, что хозяев нет дома, — быстренько обернусь, пока спит».

В сборной у старосты сидел Петруха. Дарья видела его несколько раз, знала, что он живет в Кушуме, очень богат и с рубахинским старостой дружит давно. Прошедшей зимой, в самый страшный мороз, он подвернул на своем чалом жеребце к ее дому. Попросил ведро воды, коня попоить. Дарья вынесла. А жеребец пить не стал, только помочил губы. Петруха обругался и выплеснул воду. Окатил с головы до ног Дарью. Сказал: «Нечаянно получилось, рука сорвалась…» Сейчас, увидя ее, Петруха засмеялся.