Читать «Вожди белых армий» онлайн - страница 15

"После очень трогательного прощания с императрицей-матерью государь, пройдя среди провожавших его со слезами чинов Ставки, вошел в вагон. Императорский поезд в последний раз отошел от места нахождения штаба российской армии. Генерал-адъютант Алексеев, стоявший во главе провожавших, по-солдатски отдал честь государю, а при прохождении хвоста поезда снял шапку и поясным поклоном засвидетельствовал свое глубокое уважение и преданность новому правительству в лице четырех сидевших в вагоне делегатов Государственной думы".

Генерал Рузский был прав, указывая, что Алексеев «прозрел» вскоре после свержения императора. Назначенный Временным правительством Верховным Главнокомандующим Русской армии, Михаил Васильевич начнет на этом посту осуждать политику «временных», ведущую к разложению армии. Тем более, что начштабом ему придадут боевого генерала Деникина. Тогда Деникин командовал армейским корпусом, воевавшим в Румынии. 18 марта 1917 года его срочно вызвал в Петроград военный и морской министр Гучков.

О Гучкове Деникин, как и все, много слышал, но лично никогда с ним не встречался. В петроградском министерстве генерал, несколько растерянный вызовом, внимательно слушал доводы военного министра. Гучков начал, что Верховным главнокомандующим назначен Алексеев. Объяснил: были разногласия у Временного правительства с Временным комитетом Думы насчет этого назначения, Родзянко выдвигал Верховным Брусилова. Не устраивал некоторых Алексеев своим мягким характером. Гучков значительно повысил голос:

Новое правительство решило подпереть Верховного главнокомандующего Алексеева боевым генералом в роли начальника штаба. Так выбор пал на вас. Из следующего А.И.Деникин понял, что Алексеев не захотел навязанного начштаба, и Гучков настоял на этом ультимативно.

В сложную ситуацию Антон Иванович попал, поэтому сразу не согласился на новый, пусть и головокружительный пост. Выговорил у напористого Гучкова право встретиться с Алексеевым и обсудить это. По дороге к Алексееву в Могилев, в Ставку Деникин взволнованно раздумывал. Его подавили открывшиеся широчайшие перспективы и огромная ответственность. С вопросами политики, государственной обороны и администрации в масштабе страны он никогда не сталкивался.

Причем, войну Деникин прошел на любимой фронтовой работе, а тут — снова штаб (из которых всю службу ускользал), хотя и верховный. Он понимал, что выбран не случайно — из-за левых взглядов. Что ж, и правда: осуждал старый режим, революцию принял всецело и безоговорочно. Льстило, что оценили его блестящую боевую репутацию, решили «подпереть» "деда" Алексеева деникинской доблестью, твердостью, находчивостью.

Деникин не ошибался, Гучков потому и отстоял его, что по деникинским публикациям в печати хорошо знал этого критика военной бюрократии и устаревших устоев. Наверняка, много говорил Гучкову о «младотурецки» настроенном Деникине и их общий близкий приятель Лукомский, который переписывался с Антоном Ивановичем. Новым правителям Деникин подходил тем же, чем Алексеев, — оба были из «простых», сыновья офицеров, выслужившихся из солдат. Позже этим же пригодится и Корнилов, отец которого вышел в хорунжии из простого казака. Буржуазно-либеральное Временное правительство, пригревая «кухаркиных», солдатских детей, заигрывало с Советом рабочих и солдатских депутатов, пока совсем не заигралось.